Наступила полночь, а жрец все еще не возвращался. Но Гойши решил ждать его возвращения на веранде, где было не так душно.

Вдруг он услыхал, что к решетке, окружающей сад, приближаются чьи-то шаги. Кто-то быстро прошел через сад к веранде и остановился перед слепым.

Это был не жрец!

Раздался звонкий голос, назвавший слепца по имени, голос властный, как говорил бы самурай с кем-нибудь из низших.

– Гойши!..

Испуганный слепец ничего не отвечал.

И голос снова повелительно кликнул:

– Гойши!..

– Но я слеп!.. – проговорил испуганный музыкант. – Я не вижу! Я не знаю, кто меня зовет!

– Нечего бояться, – возразил голос более ласковым тоном, – меня послали к вам с поручением. Мой господин, человек очень высокого рода, остановился в Шимоносеки со своими вассалами, желая увидать место, где сражался Дан-но-ура. Отправившись туда сегодня, он услыхал о вашем таланте воспевать великую битву и пожелал вас послушать. Возьмите же вашу лютню и следуйте за мной туда, где вас ждет высокое общество.

* * *

В те времена было плохо противоречить малейшему желанию самурая! Гойши надел сандалии, взял лютню и последовал за посланным, который очень ловко вел слепца и только требовал поспешной ходьбы. Рука, державшая руку Гойши, была закована в кольчугу, а бряцание сабли показывало, что посланный был в полном вооружении. Несомненно, это был кто-нибудь из дворцовой стражи.

Когда первый страх Гойши слегка рассеялся, он вспомнил фразу своего проводника:

– Мой господин – особа высокого ранга!

И слепой невольно порадовался своему успеху. Он решил, что, вероятно, это какой-нибудь даймио.

Через несколько времени самурай остановился, и Гойши убедился, что они пришли к широким решетчатым воротам. Это его очень удивило, так как во всем городе он не помнил таких ворот, кроме как у главного входа в храм.

– Каймон![74] – воскликнул самурай.

Послышался стук железа, как будто снимали железные запоры, и Гойши снова двинулся дальше. Пройдя через сад, как думал Гойши, они остановились опять перед какой-то дверью, и самурай закричал:

– Гей! Эй, вы там! Я привел Гойши.

Послышались торопливые шаги, шум скользящих ширм, открывающихся дверей, голоса женщин.