Ровно в двенадцать часов в дверь постучали. Мари предпочла сказаться больной и удалилась в свою комнату. А через четверть часа из-за неплотно задвинутой портьеры она с замиранием сердца наблюдала, как Гордей Петрович и Анюта рука об руку идут по подъездной аллее в сторону парка. Снова сделалось больно и немного обидно. Обижаться на сестру не имело никакого смысла. Анюта всегда брала то, что хотела, и делала то, что считала нужным. Ей, в отличие от Мари, это сходило с рук. Возможно, причиной тому была магия, окружающая младшего и любимого ребенка, а возможно, особый Анютин дар получать желаемое. Как бы то ни было, а оставаться дома у Мари не было никаких сил. В минуты душевного беспокойства она предпочитала конные прогулки. В седле она держалась получше многих мужчин и с детства находила подход к любой лошади, даже самой строптивой.

Дождавшись, пока Анюта и Гордей Петрович скроются из вида, Мари выскользнула из дома. Султан, ее любимый вороной жеребец, радостно заржал в стойле. Мари протянула ему кусочек сахара, подождала, пока конюх Митя его оседлает и поможет ей усесться в седло. А оказавшись за пределами усадьбы, Мари пустила жеребца в галоп.