– Волчица мертва, но я вижу ее след на твоем лице. – Длинный коготь едва не коснулся щеки Агаты. – А то, что ты собираешься устроить здесь, мне кажется… забавным.

В предстоящих смертях не было ничего забавного, но Агата промолчала.

– Я тебе помогу. – Албасты спрятала гребень в складках своего похожего на саван платья. – Они поверят в зверя.

– Того несчастного, что нашли на берегу озера, убила ты?

– Несчастного? – Албасты усмехнулась. – Мерзавца, до смерти забившего свою беременную жену, ты называешь несчастным? Не разочаровывай меня, женщина, не заставляй пожалеть о принятом решении.

– Не буду, – пообещала Агата, а потом спросила: – Зачем ты мне помогаешь?

– От скуки. В этом доме стало слишком скучно, – ответила ей темнота.

Коти Кутасова, женщина, которую Агата ненавидела так сильно, что при взгляде на нее останавливалось дыхание, умирала долго и мучительно. Агата явилась к ней в комнату глубокой ночью почти так же, как албасты, только воспользовалась не темнотой, а потайной дверцей в неработающем камине. Спасибо алхимику. Явилась с теми самыми стальными крючьями. И без маски…

Коти кричала, молила о прощении, каялась, но Агата видела перед собой не человека, перед внутренним взором ее было плавающее на поверхности пруда детское одеяльце. Именно это видение помогло ей нанести самый последний, самый решающий удар – уже не крючьями, а кинжалом Германа. Верный Герман хотел все сделать сам, чтобы она не замарала в чужой ядовитой крови ни руки, ни душу, но Агата не позволила.

Вот только легче не стало, не разжались сжимавшие грудь тиски, не спала с глаз кровавая пелена. А она так надеялась… Из комнаты Коти Герман увел ее силой буквально за мгновение до того, как распахнулась, с силой ударившись о стену, дубовая дверь.

Антон Кутасов принял смерть с благодарностью. Он молил о прощении, но не молил о пощаде, раскаяние его было искренним, и Агата позволила ему самому сделать последний шаг, накинуть петлю на шею.

В живых оставался последний, третий враг. Вот только смерти первых двух не просто лишили Агату сил, а отрезвили. Иногда жизнь может стать страшнее смерти. Матрену Кутасову ждала именно такая жизнь. Будущее ее Агата увидела в черных зрачках албасты, когда та заглянула в ее комнату то ли, чтобы проститься, то ли, чтобы удостовериться, что жажда Агаты удовлетворена. На мгновение, на долю секунды, зрачки эти сделались зеркальными, и на дне этих зеркал баронесса увидела старую, обшарпанную комнату…

…Викеша, негодяй, обманул! Матрена Павловна думала, что Наташеньку он любит, что женится на ней и к ногам ее бросит все свои наворованные богатства. Не тут-то было!