На западных склонах Каргапазара турецкие войска силой не более трех батальонов проявляли относительную пассивность, предпочитая в сильный мороз дремать. В целом турецкое командование в Эрзеруме приняло довольно пассивную позицию и, по-видимому, не верило, что русские намерены атаковать его до наступления весны – именно когда турки ожидали прибытия крупных подкреплений.

Несмотря на поражение под Кёпрюкёем, в Стамбуле весьма оптимистично оценивали ход событий в Армении. Энвер, воодушевленный беседой с фон Фалкенхайном в Орсове, отдал приказ о массовой переброске нескольких дивизий, скопившихся в районе проливов, на Азиатский театр военных действий. Было решено перегруппировать 13 дивизий: две отправить в Ирак, две – в Сирию, две – в Александретту и семь – на Кавказский фронт. V корпус (9, 10 и 13-я дивизии) планировалось перебросить по железной дороге (и частично морем через Самсун) в Анкару, откуда он должен был пройти маршем 750–800 км до Эрзерума. Первые части 2-й армии (под командованием Мустафы Кемаль-паши, который отличился под Галлиполи) доставили по железной дороге в Улу-Кишла (расположенный к северо-востоку от Позанти, в начале дороги на перевал Гюлек-Богаз через Джилиджийский Тавр) или в Рас-аль-айн (к северо-востоку от Алеппо), откуда им пришлось пройти несколько сот километров до Палу по дороге в Муш и Битлис[203].

Передвижение этих 13 дивизий началось в первой половине января, однако пропускная способность турецких железных дорог была ограничена, и большинство частей 2-й армии прибыло к местам своего назначения только в марте. Первой на русском фронте появилась 5-я дивизия. После долгого марша в начале марта она прибыла в район Диярбакыра, но оказалось уже слишком поздно, чтобы предотвратить захват Муша и Битлиса русскими войсками.

Энвер-паша конечно же не мог рассчитывать на какие-либо серьезные подкрепления для разбитой 3-й армии, которая укрылась за стенами фортов Эрзерума, раньше середины марта и даже начала апреля. Но он все еще с оптимизмом смотрел на судьбу этой крепости; его радужные надежды разделяли главные лица турецкого правительства и их германские советники. Эрзерум имел репутацию «неприступной крепости». Несмотря на Кёпрюкёй, Энверу не мешало бы вспомнить о попытке штурма Эрзерума Гейманом (после победы при Деве-Боюн). Кроме того, турецкому командованию было известно, что русская Кавказская армия не имела технических средств для штурма столь сильно укрепленной современной крепости.

Что касается современных условий штурма, обороны и подступов, то Эрзерум в 1914 г. являлся более мощной крепостью, чем зимой 1877/78 г., когда слабой и разбитой армии Ахмет Мухтара удалось ее удержать, несмотря на мощные силы Дорис-Меликова.