За Фёдором стояли Милославские, за Петром и его матерью Натальей Кирилловной – Нарышкины. И это сразу обозначало противостояние Милославских и Нарышкиных, причём на стороне Нарышкиных был наиболее значительный государственный человек – Артамон Матвеев.

Матвеева Милославским удалось нейтрализовать и отправить в ссылку. На Москве воцарялась реакция… Однако огромное государство уже не могло не жить своей жизнью помимо действия или бездействия царя. Долгий застой без деятельного монарха или близкого к нему реформатора-регента был, конечно, чреват катастрофой, особенно в случае активизации внешних врагов, среди которых могла оказаться даже воспрянувшая Польша, не говоря уже о Швеции, Крыме и Турции… Но определённый резерв исторического времени у России был, и как раз к концу недолгого царствования Фёдора Алексеевича этот резерв был почти исчерпан.

Сам Фёдор из себя, судя по всему, ничего не представлял – в каком-то смысле его можно сравнить со слабовольным Людовиком XIII, но – без своего Ришелье… Однако и Фёдор оказался способен – пусть и не сразу – на здравую линию поведения. Первые годы на него имели влияние, а точнее – за него правили, его дядья Милославские – типичные недалёкие бояре, к которым естественным образом примыкала амбициозная царевна Софья – родная сестра Фёдора.

Оппозиционную и бессильную партию составляли Нарышкины… Вдовствующая царица была урождённой Нарышкиной, однако её и её сына не привечали, как и вообще Нарышкиных.

«Царствование» Милославских – это полностью бездарный период царствования Фёдора, но затем при дворе стали выдвигаться два «серых кардинала» – незнатные дворяне постельничий Иван Максимович Языков, возведённый царём в боярский сан, а также комнатный стольник (постельничий) Алексей Лихачёв. К ним примыкал чашник Семён Лихачёв…

Влияние Языкова, постепенно возрастая, стало очень велико, особенно после женитьбы овдовевшего Фёдора на свойственнице Языкова Марфе Матвеевне Апраксиной…

Ещё одним «ближним» Фёдора стал князь Василий Васильевич Голицын – будущий фаворит «правительницы» Софьи. «Команда» из трёх «худородных» и одного князя могла встряхнуть правление Фёдора рядом важных нововведений, в частности – в области налогового обложения. Не всё ей удавалось, но одно удалось – отмена местничества.

Отмена местничества – этого чисто русского и исключительно уродливого явления, была назревшей (точнее – давно перезревшей) необходимостью. Издавна бояре то и дело судились из-за того, кто кому должен подчиняться. Местничали – совершенно официально, даже на поле битвы, вместо того, чтобы ей руководить. Понизить же или повысить «родовой» статус не мог даже царь.