Я вышел за город и побродил около часа, а потом вернулся в гостиницу по главной улице, которая уже пробудилась от ночного сна. В лавках копошились люди, и среди них я узнал старого своего врага – мясника, который преуспел в жизни: носил сапоги с отворотами, имел младенца и собственную лавку. Он нянчил своего младенца и, по-видимому, стал примерным членом общества.

Приступая к завтраку, мы были в беспокойном, нервическом состоянии. По мере того как приближалась половина десятого, наше желание увидеть мистера Микобера все возрастало. В конце концов, за исключением мистера Дика, мы махнули рукой на завтрак, который заказали только для виду. Бабушка ходила взад и вперед по комнате. Трэдлс сел на диван и притворился, будто читает газету, а сам устремил глаза в потолок, я же глядел в окно, чтобы дать знак, как только увижу мистера Микобера. Ждать пришлось недолго – пробило половина десятого, и он показался на улице.

– Он идет! – воскликнул я. – И на нем неслужебный костюм.

Бабушка завязала ленты чепца (она явилась к завтраку в чепце) и набросила на плечи шаль, словно готовясь призвать на помощь всю свою твердость и непреклонность. Трэдлс с решительным видом застегнул сюртук. Мистер Дик, сбитый с толку этими грозными приготовлениями, все же счел необходимым подражать им и, надев шляпу, нахлобучил ее на самые уши. Но тут же ее сдернул, чтобы приветствовать мистера Микобера.

– С добрым утром, джентльмены и сударыня! – произнес мистер Микобер. – Дорогой сэр, как вы любезны! (Это относилось к мистеру Дику, который с жаром пожимал ему руку.)

– Вы завтракали? Хотите котлетку? – спросил мистер Дик.

– Ни за что на свете, сэр! – воскликнул мистер Микобер, удерживая его руку, которая уже протянулась к колокольчику. – Я и аппетит – мы уже давно друг с другом незнакомы, мистер Диксон!

Эта фамилия очень понравилась новоявленному мистеру Диксону, и, кажется, он был так признателен мистеру Микоберу за это пожалование, что снова потряс ему руку и захохотал, как ребенок.

– Дик, тише! – вмешалась бабушка. Мистер Дик опомнился и покраснел.

– А теперь, сэр, – надевая перчатки, продолжала бабушка, – мы готовы к извержению Везувия, а если вы предпочтете что-нибудь другое – милости просим!

– Сударыня! Я уверен, вы скоро будете свидетельницей извержения, – сказал мистер Микобер. – Простите, мистер Трэдлс, могу ли я сообщить присутствующим, что мы с вами уже беседовали?

– Совершенно верно, Копперфилд, – сказал мне Трэдлс в ответ на мой удивленный взгляд. – Мистер Микобер советовался со мной о своем намерении, и, поскольку это было в моих силах, я дал ему совет.