Он унаследовал от предков прекрасную память, строгую самодисциплину, доходящую до педантизма, глубокую веру и умение очаровывать людей. Он никогда не повышал голос на собеседника, всегда был уважителен и предупредителен в общении, аккуратен в одежде и точен в соблюдении принятых норм поведения. «Отличительные черты Николая II заключаются в том, что он человек очень добрый и чрезвычайно воспитанный. Я могу сказать, что я в своей жизни не встречал человека более воспитанного, нежели ныне царствующий император» (министр финансов граф С.Ю. Витте). «Государь был милый, мягкий, ровный. Он был очень добрый человек. Сколько лет я жил около него и ни одного раза не видел его в гневе. Был он прост и не горд» (камердинер царя А.А. Волков).

   Но за этими присущими императору мягкостью и деликатностью скрывались сильная воля и принципиальность. Разговоры о его бесхребетности и слабости исходили от людей, так и не сумевших понять Николая.

   Главным для него всегда было исполнение своего монаршего долга: «Я имею всегда одну цель перед собой: благо Родины; перед этим меркнут в моих глазах мелочные чувства отдельных личностей». В 1902 году он писал матери: «Я несу страшную ответственность перед Богом и готов дать Ему отчёт ежеминутно, но пока я жив, я буду поступать убеждённо, как велит мне моя совесть. Я не говорю, что я всегда прав, ибо всякий человек ошибается, но мой разум говорит мне, что я должен так вести дело».

   Во многих его поступках прослеживается некий фатализм. Он коренится в глубочайшей религиозности государя. «Я питаю твёрдую, абсолютную уверенность, что судьба России, моя собственная судьба и судьба моей семьи находятся в руке Бога, поставившего меня на то место, где я нахожусь. Что бы ни случилось, я склонюсь перед Его волей с сознанием того, что у меня никогда не было иной мысли, чем служить стране, которую Он мне вверил». За несколько недель до крушения империи, когда многие говорили ему о сложной ситуации в стране, он ответил: «На всё воля Божья. Я родился 6 мая, в день поминовения многострадального Иова. Я готов принять мою судьбу».

   Против императора сложился тогда заговор, прежде всего в высших эшелонах армии и думских политических кругах. Начальник штаба Верховного главнокомандующего генерал М.В. Алексеев, впоследствии возглавивший белую Добровольческую армию, и главнокомандующий Северным фронтом генерал Н.В. Рузский, в октябре 1918 года убитый большевиками в Пятигорске, фактически посадили императора под домашний арест. Он был отрезан от управления страной и не мог ликвидировать начавшиеся в Петрограде беспорядки, а его убеждали в необходимости отречься. Алексеев запросил командующих фронтами, и все они: Великий князь Николай Николаевич младший, генералы А.А. Брусилов, А.Е. Эверт, В.В. Сахаров просили императора уйти. Верность государю выразили генералы граф Ф.А. Келлер (убит петлюровцами в Киеве в декабре 1918 года) и Гуссейн хан Нахичеванский (расстрелян большевиками в 1919 году), но их телеграммы так и не дошли до Николая. Отказался поддержать просьбу об отречении и адмирал А.И. Русин.