Под мачтой на бочке сидит помощник механика Толя, в одних трусах, загорает. На предплечье у него написано: «Бороться, искать, найти и не сдаваться». Начитанный человек.

Навстречу прошел левым бортом трехпалубный теплоход «Ф. Панферов». Толя спросил:

— Кто такой Панферов?

Начитанный Толя Панферова не читал.

На ноге у Толи, на голени, написана жалоба — будто не самого Толи жалоба, а Толиных ног, мускулистых, толстых ног рыбака, чтобы крепко стоять на палубе в качку: «Вы устали ступать по свету».

Жалоба — авансом. Ну что же, у Толиных ног есть время и отработать аванс.

На палубе корабля науки полным-полно людей: команда, люди науки, студенты- практиканты. Все заняты делом: шкерят сигов, окуней, щук, лещей, налимов, гребут лопатами ряпушку. Ученые, их помощники (помощницы), студенты вооружены весами, безменами, пинцетами, пробирками.

Рыбаков (и ученых тоже) постигла удача: сильный, стремительный, пятнистый тигр-лосось попался в трал. Обычно лосось уходил из трала. Этот попался (радуга обещала удачу)! Голову и хвост лосося — в уху, тело лосося — на просолку, к Дню рыбака, кишки лосося — чайкам, жабры, желудок, молоки, чешуя оприходованы наукой. В институтских лабораториях определят, откуда он родом, куда держал путь, каков его возраст, нагул, чем он питался, покуда не угодил в рассол.

На корабле науки рыбацкая удача — это не просто удача, а еще и новый шаг в изучении рыбных богатств Онежского озера.

Тема

Тема

Третьи сутки стоим на якоре в Ивинском водохранилище. До Онежского озера вверх по Свири километров тридцать. А вниз по Свири... Сесть на проходящий белый трехпалубный теплоход — и через двое суток дома, на Озерной пристани в Ленинграде. Можно запечатать в бутылку письмо самому себе, кинуть в Свирь и спустя какой-нибудь месячишко вдруг выловить где-нибудь в устье Зимней канавки. Если, конечно, попутный ладожский ветер пригонит бутылку в исток Невы... Если плавучую ценность не выловит и не сдаст в магазин — за двенадцать копеек — любитель-ловец в Подпорожье, Свирице или Рыбацком...

Третьи сутки от зари до зари ученые работают на «разрезе», провешенном поперек Ивинского водохранилища — рукотворного озера. В пятидесятые годы Свирь перегородили плотиной, построили Верхне-Свирскую ГЭС, подпертая река разлилась большой кляксой по низким лесам, луговинам, болотам. У водохранилища нет берегов (я не хочу сказать, что оно безбрежно), его окаймляют понурые вереницы умерших берез без листвы, по колено в воде; у воды нет уреза, здесь некуда, не к чему причалить.

Каждое утро Виктор Иванович Попченко, научный руководитель Онежской экспедиции, кандидат биологических наук, заведующий лабораторией в Институте рыбного хозяйства, садится в лодку, берет с собой кого-нибудь из помощников, Юру или Валю, и — пошел на «разрез». Не сам пошел — Виктора Ивановича тащит на буксире Георгий Александрович, рыбак из Вознесенья; его взяли на борт корабля науки в качестве лоцмана, вместе с моторной лодкой.