Первое, что увидела Наталка, была широкая кровать с двумя огромными подушками — пухлыми и белыми… Еще можно позвать Сильву Эрнестовну, можно, она придет и заберет Давида… Что-то щелкнуло. Это Давид повернул в дверях ключ… Почему он не включил свет? Нет, не надо, не надо… Он зашел в ванную. Нет, она не может при нем раздеться. Наталка сорвала с себя платье и, будто вор, подкралась к кровати. Надо позвать Сильву. Открыть дверь и крикнуть… Он вышел из ванной…

— Не надо, Давид, не…

Платон долго стучал, пока наконец из дома выбежала Ольга Аркадьевна.

— Вы? — Змейки ее бровей полезли на лоб.

— Я. Добрый день.

— Почему вы не известили, что приедете?

— А я и сам не знал, Ольга Аркадьевна. Был в Киеве, освободился и… приехал. До поезда — два часа. Где Наташа? Как она?

— Ничего, лучше… Хорошо… Заходите, скоро придет Михаил Константинович.

На веранде Платон развернул сверток.

— Понравится Наташе?

Огромный голубой шарф пухом взлетел к потолку.

— Два часа отстоял в очереди. Канадский. Как вы отгуляли именины? Я не мог быть, в Сосенке такое начинается…

— Понимаете, Платон… Наташи нет, она уехала. Врачи посоветовали…

— Куда уехала?

— На Рижское взморье. Там для нее чудный климат и море. Она так мечтала…

— Жаль… Нет, собственно, хорошо, что поехала. — Платон очень старательно свертывал шарф. — Давно поехала?

— Уже полмесяца, пишет, что прекрасно устроилась, близко море…

— А она разве не в санаторий поехала?

— Нет… Так… Кажется, пришел наш начальник автоколонны, — Ольга Аркадьевна торопливо выбежала на подворье.