— Но появится уран, Гайворон.

— Уран… Это они поймут позднее.

— Возможно, ты прав, Гайворон, — задумался Шаблей.

Их машину обогнал Мостовой, Никита затормозил.

— Павел Артемович, я тороплюсь, а то у меня сегодня еще встреча с директором школы. — Мостовой попрощался с Гайвороном.

— Я заеду в райком, — пообещал Шаблей. — Как он себя чувствует? — спросил Павел Артемович, когда машина Мостового исчезла за поворотом.

— Плохо, Павел Артемович. — Гайворон отвел взгляд. — Живет на валидоле и еще дьявол знает на чем — на характере, наверное. В прошлом году еще держался, а сейчас… И Валинов помог…

— Мы его отозвали из «Факела», — сказал Шаблей.

— Хорошо, что проверять его заявление приехал умный человек, — заметил Гайворон. — А если б попался другой — раздул бы дело…

— Платон, нельзя преувеличивать влияние разных валиновых на… — Шаблей подбирал слова, — на ход событий.

— Конечно, Павел Артемович, на ход событий нет, — согласился Гайворон. — А на жизнь отдельных людей?

— Это чей дом? — спросил Шаблей.

— Михея Кожухаря.

— Остановитесь, пожалуйста, — попросил Шаблей шофера. — Зайдемте, проведаем.

В приемной сидел Валинов. Увидев Мостового, он встал.

— Можно к вам, Александр Иванович?

— Заходите. — Мостовой пропустил его в кабинет. — Слушаю вас.

Валинов помолчал, надеясь, что заговорит сам Мостовой. Но тот сидел усталый, сухо и холодно блестели его глаза.

— Я приехал, Александр Иванович, чтобы извиниться перед вами. — Жалкая улыбка сопровождала эти слова.

— Это уж ваше дело, товарищ Валинов. Я не требую от вас никаких извинений, — сказал Мостовой.