— Любил мать? — спросил он. — Ты любил мать? Она-то тебя любила, знаю. Черт, тебя она любила больше, чем меня. Да ладно. В этом ничего такого нет. Матери и должны любить своих детей. Эй, что ты там делаешь, перестань, иди ко мне и сядь рядом.

Я все стоял и обратной стороной ладони вытирал слезы, бежавшие у меня по щекам. Ветер обдувал мое мокрое лицо, и оно закоченело, а губы стали солеными. Не знаю даже, когда я стал плакать.

— Да, правильно, на могиле матери и надо плакать. Так полагается. Ладно, — сказал он. И отпил еще. — Я бы дал тебе этого лекарства, но мне оно самому нужно, чтобы поправиться. Садись. Скоро пойдем, так что прощайся с ней.

Я сел рядом с ним на холодную землю и стал смотреть на могильный памятник. С момента драки он стал тихим и спокойным. Я думал, что он ударит меня, когда мы уехали со стоянки у «Тайронс», но буря улеглась, и мы несколько часов ехали в полном молчании, только тихо работало радио. Дважды он предлагал мне что-то поесть из пакета, который дал ему Карл.

— Эйми Элизабет Папас, — прочитал он. — Любящей матери и жене. — Я тоже посмотрел на памятник и смотрел до тех пор, пока от слез не перестал различать его очертания. — Знаешь, все повернулось по-другому, — сказал Бобби Ли. — Не так, как я хотел. Я хотел жить с твоей матерью, жить со своей женой, быть отцом, иметь много детей. Но все пошло как-то не так. Наверное, где-то столкнулись кометы, и все переменилось. — При упоминании о кометах я взглянул на Бобби Ли. — Это Эйми придумала сказку про кометы, которые столкнулись, и жизнь у людей изменилась. Черт, наверное, они все сталкивались и сталкивались. Жизнь все время менялась. Нельзя было ни на что рассчитывать.

Я поглубже засунул руки в карманы и от ветра зарылся лицом в воротник. Я услышал, как над головой у меня пролетает самолет, такой низкий отдаленный звук, удалявшийся и вскоре замерший вдали. Несмотря на свой страх перед поездкой в Юту, я хотел вернуться в машину, потому что там хотя бы было тепло. Я уже не плакал, только хлюпал носом.

— Мы с ней давно знали друг друга, с самой школы. Я скучаю по ней. Нам было весело вместе. Мы смешили друг друга. Прямо как дети.

Бобби Ли принялся руками рыть в земле неглубокую ямку, выковыривая землю.

— Землю приморозило. Не поддается.

Покопав еще немного, открыл коричневый пакет, высыпал в ямку сразу несколько луковиц и быстро присыпал их землей. Пока он делал это, я думал, не побежать ли мне на стоянку и не позвать ли на помощь, но голова кружилась, я уже парил где-то над землей, в то же время понимая: что бы я ни сделал, Бобби Ли схватит меня.