— Но тебе седина пойдет, с ней ты сразу станешь представительней.

Алан сокрушенно посмотрел в зеркало. Потом вперился в Каролину.

— Зато о твоей седине мне и подумать страшно. Так что, сама видишь, если даже я соглашусь выпить его ради тебя…

— Ну и пей, пей! — вскричала Каролина, благородство и доброта которой были поистине неописуемы. — Я не желаю, Алан, чтобы ты старел и дряхлел у меня на глазах или даже заболел и… умер. Лучше я сама умру. Да. Лучше умереть, чем дожидаться твоей смерти, а потом остаться одной-одинешеньке.

— Вот и я так думаю, — откликнулся Алан с тем же пылом, но другой интонацией, заставившей Каролину взглянуть на него повнимательней.

— Ты ведь не разлюбишь меня, если я все-таки состарюсь? — спросила она. — Не правда ли? — И, не оставив ему на раздумье ни минуты, прибавила: — Или правда?

— Конечно, правда, о чем разговор.

— Нет, неправда, я вижу. А вот я правда тебя не разлюблю.

— Ах, не разлюбишь, — вскипел Алан, — ну тогда и пей его сама. Пей, пей на здоровье. А меня не трогай, я буду стареть в одиночестве.

— И зачем только Хамфри подарил нам эту гадость! — не выдержала Каролина. — Давай выльем ее в раковину! Прямо сейчас!

— Ты что, обалдела! — завопил Алан, вырывая пузырек у нее из рук. — Единственный флакон в мире! Слышала, что Бакстер сказал: ради его содержимого человек жизнью пожертвовал.

— Да, верно, — пробормотала Каролина, — он ужасно расстроится, если мы его выбросим.

— Расстроится-то черт с ним, — возразил Алан, — подарок жалко, свадебный как-никак.

И пузырек остался на камине, — где же еще и стоять свадебному подарку? — а Каролина с Аланом вернулись к прежней сказочной жизни.

И все бы ничего, но обоих стали посещать мысли о возрасте, да такие настырные, что смахивали уже на навязчивые идеи. Каролина сделалась непомерно строга к косметичкам. Алан часами торчал перед зеркалом; больно было смотреть, как он изучает собственную макушку, выясняя, что там белеется — выгоревший волосок или седой. Каролина видела, чем он занимается, а он — в зеркало — видел, что она видит. Оба видели себя и друг друга, а при таком взгляде на жизнь всегда есть шанс обнаружить что-нибудь интересное. Не берусь описать вечер, когда Алан, к примеру, обнаружил, что свечей на его именинном пироге больше чем полагается… Но и в подобных условиях оба отчаянно старались сохранить оптимизм, и Каролина в этом почти преуспела.

— Ничего, — говорила она, — подумаешь. Зато теперь мы сможем стареть вместе.

— Угу, — отвечал Алан, — эдакие милашки-старикашки! Волосенки седенькие, зубки пластиковые!..