— Ах, ведь все это вздор и тому подобное! — воскликнул отец. — С тобой что-то случилось. Тебя обидели? Может быть, мама…

— Нет.

— Черт меня возьми, не я ли? Что? Скажи мне, не я ли? Из-за шутки? Ты плачешь из-за нее?

Госпожа Бантес мягко взяла его за руку и отвела от Фридерики, напомнив ему при этом: «Папа, ты не сдержал своего слова и обидел ее. Ты не выполнил ее просьбы и снова — ты же сам догадался…» — «Кое о ком напомнил? Ты права, я не должен был этого делать. Ну, полно, Рикхен: этого больше не повторится. Разве можно в подобных случаях так близко принимать к сердцу слова папы?»

Фридерика успокоилась. Госпожа Бантес подвела ее к арфе. Вальдриху пришлось ее настроить. Принесли флейту. Вальдрих и Фридерика попытались сыграть по новым нотам. В сопровождении флейты она играла блестяще. Таким образом, удался еще один прекрасный, доставивший всем удовольствие вечер.

Семейный совет

Папа Бантес сдержал слово. Ни словом он не обмолвился впоследствии о «некоем господине», хотя по-прежнему считал все эти условности «глупыми выдумками». Все, однако же, думали теперь только о нем.

По утрам, в обеденный час и перед ужином господин Бантес регулярно подходил теперь к барометру и постукивал по нему пальцем, заставляя ползти ртутный столбик вверх и надеясь таким образом обеспечить хорошей погодой путешествующих больных людей. Вальдрих, равно как и госпожа Бантес, тоже чаще обычного косились на пророческую трубку Торричелли.

— Погода заметно улучшается! — сказал однажды господин Бантес супруге, будучи с ней наедине в комнате. — Облака рассеиваются. Я думаю — он уже в пути.

— Не дай Бог, папа. Я вообще считаю, что более разумным было бы написать господину фон Хану и попросить его не приезжать до рождества в Хербесхайм. Хоть я и не верю во всю эту глупую болтовню, однако не могу справиться с каким-то неприятным предчувствием.

— Э, мама, ты имеешь в виду «мертвого гостя»? Ерунда! Стыдись!

— Я согласна, дорогой супруг, что это глупости. Правда, что бы ни случилось с нашим ребенком во время адвента, мы всегда будем… однако, если вдруг Рикхен почувствует себя нездоровой, то даже от одной мысли об этом ей может стать хуже. Пусть я и не верю в привидения, пусть Фридерика и смеется над этим, но давай не будем ходить в дни рождества в церковь чаще, чем нужно. Что поделаешь — таковы все люди. Перенесем официальную помолвку на более спокойный день. После адвента у молодых людей еще будет тысяча возможностей увидеть друг друга, обручиться и сыграть свадьбу. К чему именно теперь такая спешка? Может ли повредить отсрочка на несколько недель?