— Пусть я обрету в вашем лице смертельного врага, — сказал графу виконт, — но все равно отобью у вас вашу партнершу — и это так же верно, как и то, что я жив.

— Мне ничего не стоит отомстить вам, дорогой виконт, — возразил Альтенкройц, — я в таком случае отобью у вас любезную баронессу.

Виконт, которому новая страсть и старое вино совсем вскружили голову, не обращая внимания на то, что баронесса стояла почти рядом и могла хорошо его слышать, достаточно неосмотрительно воскликнул:

— Дюжину моих баронесс я отдал бы за одну-единственную Венеру в старогерманском костюме!

— Виконт, — мрачно сказал граф, — подумайте, что вы говорите. Как ни мила моя партнерша, но титул королевы этого праздника принадлежит все же вашей невесте.

— Титулованная королева! Я всегда считался только с реальной властью! — воскликнул виконт.

Напрасно граф кивками и намеками давал понять ему, что баронесса стоит рядом, и поэтому следует вести себя сдержаннее. Ему пришлось поэтому заговорить в более решительном тоне и запретить виконту оскорбительно вести себя в присутствии баронессы, которая в гневе удалилась. Они обменялись резкими словами. Граф безрезультатно пытался спасти положение: виконт, воспламенившись любовью, вином и раздражением, вел себя все более неприлично. Многие из гостей уже обратили внимание на них. Не отвечая на его реплики, граф пытался предотвратить большой скандал. Но когда виконт сказал: „Граф, я не думал, что такой изможденный развратник, как вы, еще способен на ревность, потому что в вас говорит только бессильная ревность!“ — Альтенкройц не мог дольше сдерживаться.

— Виконт! — крикнул он. — Я? Развратник? Кто вам сказал об этом?

— Ваше собственное землистое лицо! — ответил виконт и издевательски захохотал.

— Если вы не баба, виконт, — сказал граф, — то ответите за глупость. Один из нас должен покинуть этот дом. Вы — шут!

Барон фон Рорен застал свою дочь — всю в слезах — сидящей в соседнем зале, и она рассказала ему о непристойном поведении виконта. Барон разыскал его: тот дослушивал в это время последние слова графа. Все были возмущены поведением виконта. Барон в гневе схватил его за руку и отвел в сторону со словами: „Вы публично оскорбили мою дочь. Ничтожный, разве мы заслужили это? Не завтра, а еще сегодня, сейчас же, вы дадите мне удовлетворение“, — сказал он, после чего оба покинули танцевальный зал. В то время как пары снова встали в ряд, приготовившись к танцу, чтобы таким образом восстановить прерванное веселье, барон и виконт встретились в освещенном пустом соседнем зале. Спустя мгновение там появился и граф, шедший следом за ними. В руках он держал две шпаги, одну из которых сразу же протянул виконту, а затем, обратившись к барону, сказал: „Господин барон, позвольте мне отомстить этому ничтожеству за честь божественной баронессы и за мою собственную“.