– Чего – ничего? – не понял майор.

– Ну, все на месте… – И Самокатов объяснил ситуацию.

– Вот так номер, чтоб я помер, – сказал Гвоздь.

– Может, у нас был глюк? – предположил Генка.

– У нас с тобой? – снова не понял майор.

– Нет! У меня с Максом и Любкой. Они ведь тоже видели весь этот разгром.

– Не думаю, – подумав, ответил Гвоздь. – Это, скорее, похоже на серую магию.

– На какую еще – серую? Бывает же только черная и белая… – Самокатов начинал уже разбираться в магиях.

– Нет, есть еще и серая, – сказал майор.

– А она хорошая или плохая?

– Так, серединка на половинку. Зла от нее особого нет. Но и добра особого не жди… А я вот чего звоню. Ты говорил, что кроме Курочкиной в твоих кошмарах присутствовали еще учительница с директором. Верно?

– Верно. Нестерова с Купоросовым.

– А ты не помнишь, они как-нибудь друг друга называли?

– В смысле – по именам?

– Нет. В смысле – прозвища, клички…

– Да, называли! – вспомнил Генка свой самый первый кошмар. – Купоросов называл Нестерову Петлей, а она его – Бритвой!..

– Вот так номер, чтоб я помер! – воскликнул Гвоздь и отключился.

На улице между тем разразилась самая настоящая буря: дождь – хлестал, гром – гремел, молнии – сверкали… А Самокатов, чтобы отвлечься от серо-бело-черных магий, включил телик. Но по всем каналам показывали сплошную муру. Тогда Генка решил пойти на кухню и съесть утреннюю яичницу.

В эту минуту – тра-ля-ля-ля-ля-ля-ля… – снова заиграл мобильник.

– Алло, – ответил Самокатов.