Генка пояснил:

– Нестерова позавчера умерла. Вчера ее похоронили. Сейчас она мне звонила.

– Понял. Тяни резину.

Теперь не понял Самокатов.

– Какую резину?

– Задержи ее как можно дольше. И входную дверь на замок не запирай. Мы с Кипятковым уже выезжаем.

И телепатическая связь оборвалась.

Генка в волнении заходил по квартире. Он был, конечно, напуган. Но уже не до такой степени, как раньше. Человек ведь ко всему привыкает. Даже к кошмарам.

И все же Самокатов содрогнулся, когда дверца стенного шкафа отворилась и появилась мертвая Нестерова.

Впрочем, в облике учительницы ничего не указывало на то, что она мертвец. Одета Нестерова была как обычно, и лицо у нее было обычное.

– Здравствуй, Геннадий.

– Здрасьте, Екатерина Васильна.

– Напомни, за что я тебе поставила двойку.

– Я не смог сделать синтаксический разбор предложения.

– Тогда бери ручку, тетрадь… Пиши. – И Нестерова продиктовала: – Отдай свое сердце.

У Самокатова перехватило дыхание. Но он написал.

– Я тебя слушаю, – сказала учительница.

«Тяни резину», – вспомнил Генка указание майора Гвоздя.

И начал тянуть:

– Сделать синтаксический разбор, да, Екатерина Васильна?