– Холодно, холодно… – бормотал в усы Гвоздь.

Пи-пи-пи… – запикало в наушниках.

– О! Уже теплее, – майор взял чуть левее.

Пиииииииии… – пошел сплошной писк.

– Горячо, – удовлетворенно произнес Гвоздь. – Гена, будь другом, сгоняй за лопатами. Они в багажнике лежат.

Самокатов сгонял.

Работа закипела. И вскоре лопаты ударились о крышку гроба.

Тук-тук-тук – постучал майор по крышке.

– Кто там? – раздался из гроба женский голос.

– Дед Мороз, – с усмешкой ответил Гвоздь. – Открывай, Снегурочка.

Крышка открылась. В гробу лежала Нестерова. Лицо у нее было обычное. Никаких выпученных глаз и торчащих клыков.

– Попалась, которая кусалась, – сказал вампирше Гвоздь. – Вылезай, ты арестована.

– Вот опера гадские, – процедила злобно Нестерова. – Даже в гробу от вас покоя нет.

Вампирша вылезла, и Кипятков – клац-клац – защелкнул у нее на запястьях наручники.

И Нестерову повезли на допрос.

С первых минут допроса стало ясно, что Нестерова – это не Купоросов.

– Я не буду отвечать на ваши вопросы, – надменно заявила она.

– Тогда распишитесь, что отказываетесь от дачи показаний, – подвинул к ней бумагу Кипятков.

Вампирша смахнула листок со стола.

– И расписываться не стану!