— А в ком причина?

— Да причин вроде бы сейчас нет. Раньше были… С моей стороны. Кира хоть замужняя, то есть была замужем, а жила свободно.

— Как «свободно»?

— У них, современных, есть какие-то независимые браки. Сходятся. Могут жить, а могут не жить, хоть и пребывают под одной крышей.

— И оба нормальные люди?

— Вполне. Он работал у меня главным инженером в объединении. Ты, наверное, слышал его фамилию — Сарычев. Специалист по гидравлике.

— Доктор Сарычев, что ли? Так он же старик.

— Да нет, ему сейчас еще сорока нет. В том-то и штука.

— Ну ты, Миша, как говорит твой Димка, даешь… И что же дальше?

— А ничего! — насупившись, отрезал Буров.

Пахомов, чтобы сгладить неловкость, наполнил рюмки и, поглядывая на друга, сочувственно заметил:

— Не красная девица. Начал рассказывать, так рассказывай.

Они глянули друг на друга и рассмеялись.

— Ладно, извини, — согласился Михаил. — Расскажу, но при одном условии, — Буров поднялся из-за стола, — пойду, сделаю звонок.

Он пошел к выходу, а Пахомов смотрел ему вслед долгим и понимающим взглядом. «Странные вещи происходят с людьми. Будто огонь в них загорается. Как все влюбленные похожи друг на друга! И молодые и немолодые. Любовь у всех разная, а свет один…»

Когда Буров вернулся, Степан тихо спросил:

— Ей звонил?

— Нет, — улыбнулся тот. — Ее нет в Москве. Она в командировке. В ГДР. Обмен опытом. Зачем? — Увидев, как в хитрой улыбке расплылось лицо друга, он оборвал его: — Не смейся. И давай ешь своего табака, сейчас поедем к Володе Прокопенко. Он дома и ждет нас.

Степан нахмурился и приготовился возражать. Но Буров ладонью накрыл его руку, мягко придавил к столу.

— Будь же ты человеком. Мы с тобой пируем в этом чудо-ресторане, а он сидит один дома. Не упирайся.