Я даже разозлился:

– Знаешь что, дорогой? Извини, но тебя надо показать врачу. Чтобы избавить от дурацких пустых страхов!

Иногда такая вот сердитая прямота встряхивает лучше лекарства.

Но Петька никак не встряхнулся. Сказал подавленно и упрямо:

– Он, по-моему, все может…

– Что он может? Без капсулы, без подготовки и знания Ключа перенестись по туннелю на «Иглу» и засунуть под пульт ящик с эр-тэ?

Петька отозвался все тем же тоном:

– Не знаю. Иногда кажется… – И вдруг дернул головой, вскинул незнакомые, колючие глаза. – Пит! Ящик с чем?

– С реанатином. Взрывчатка такая. Применяется для строительных работ. Я вспомнил потому, что с ее помощью базу строили… Петька, что с тобой?

– Ты сказал… эр-тэ?

– Ну да, сокращенно. Марка такая…

– В треугольнике?

– Что в треугольнике?

– Пит, дай блокнот! – Он сам полез мне за пазуху, вытащил кожаную книжку с калькулятором, часами и электронным карандашом, развернул. – Смотри! Вот так, да?

На листе появились буквы RT, замкнутые в треугольник, а вокруг треугольника – эллипс, похожий на знак планетарной орбиты.

– Д-да… кажется. Петька, я…

– Пит! В трюме «Розалины» ящики с таким клеймом!

3

3

Я не стал успокаивать Петьку, хотя он был крепко напуган. Не стал говорить: «Петушок, ты, наверно, ошибся, не волнуйся, это, скорее всего, упаковка, которую использовали для чего-то другого…» Если на громадном пароходе собраны шесть тысяч мальчишек (никому не нужных!), а в трюме ящики с маркой «RT», здесь не до болтовни.