Овраг уперся в каменный завал. Там волк и жеребенок остановились. А из-под камней начали выползать волчата. Всего выползло четверо, каждый с добрую собаку. Волчата окружили жеребенка и затеяли с ним игру. Один все тыкал мордой в морду.

— Целоваться лезешь! — прошипел Олько. — Подожди, я тебя поцелую!

Другой теребил жеребенка за хвост. Третий становился на дыбки и передними лапами старался обнять за шею. Четвертый лез под брюхо, промеж ног. Все урчали, повизгивали. А большой волк держал жеребенка за гриву.

Олько подполз на выстрел и пристроился в тени камня. Но стрелять было опасно — слишком уж тесно прижимались волки к жеребенку. Олько решил выждать: авось волки отлипнут.

Игра становилась все азартней и скоро перешла в драку, в убийство. Волчата цапали жеребенка за горло, за ноги. Он бил задом, крутил головой и ржал с такой мольбой, что Олько не мог вытерпеть и выстрелил.

Большой волк и Савраска рывком кинулись вперед, будто их кто подбросил, споткнулись и отделились друг от друга. Затем все волки скрылись в теневой стороне оврага, а жеребенок с жалобным воплем поскакал в степь.

Когда Олько вернулся к косяку, лошади стояли кругом: жеребята в середине, кобылицы — наружной стеной. Буян ходил по закругу. Савраска примчал в косяк волчий дух, и кони приготовились к драке.

Олько немедля погнал лошадей к земляному стану, и к утру они были там. Савраску заарканили, повалили, связали. Волки сделали ему больше двадцати укусов и глубоких царапин. Осмотрев их, Колтонаев сказал:

— О, я знаю это, знаю, это волчья наука.

И объяснил, что такую штуку редко удается видеть человеку, обычно он видит только недоглоданные косточки пропавших жеребят, но случается она довольно часто. В летнюю пору волчицы начинают приучать подросших волчат к крупной охоте, и, если попадется теленок, жеребенок, они не торопятся его резать, а стараются угнать к своему логову. Савраску волчица увела для науки: по укусам видно, что сама она не прикладывала к нему зубов, цапали его только волчата.

Савраске промыли раны раствором борной кислоты, потом его развязали, но до поры до времени оставили в шалаше. Колтонаев погнал косяк на пастьбу, Олько поехал на главный стан конезавода доложить о случившемся директору.

* * *

На другой день к Каменной Гриве приехала охота: несколько человек табунщиков, зоотехник и директор завода Иван Карпович. Видя, что все с ружьями, Колтонаев спросил:

— Кого убивать приехали?

— Волков.

— Убивать-то волков надо, только волк не ждет, когда убивать его приедут. Олько в волка стрелял? У волчьей норы был? И теперь волка там не ищи. Волк теперь далеко.