– Он сам вызвался помочь, – сообщила Дженет, – значит, не отравился.

– Да, точно! – воскликнул Байрд. – Мы оба ели мясо. Ведите скорее его сюда, Дженет.

Пока ее не было, врач нервно топтался в тесной кабине, потом опустился на колени и пощупал пульс у командира, ничком лежавшего без сознания рядом со вторым пилотом. При звуке открываемой двери врач резко вскочил на ноги, загородив вход, и Спенсер в легкой растерянности застыл на пороге.

– Привет, док. Говорят, там что-то со связью?

– Вы летчик? – не мешкая, спросил Байрд, не двигаясь с места.

– Был, давным-давно, во время войны. Как тут сейчас с радиосвязью, не знаю, но если командир корабля считает, что я мог бы…

– Входите, – перебил его Байрд и отступил в сторону, быстро закрыв за Спенсером дверь.

Тот дернул плечами, увидев пустые пилотские кресла и двигавшиеся сами по себе штурвалы, потом заметил лежавших на полу пилотов, укрытых одеялами.

– Только не это! Что, сразу оба?

– Да, – бросил в ответ Байрд.

Спенсер, казалось, не верил своим глазам.

– Вот те на… И когда это произошло?

– Командир отключился несколько минут назад. Оба ели рыбу.

Спенсер уперся рукой на стенную распределительную коробку, пытаясь устоять на ногах.

– Слушайте, – торопливо проговорил Байрд, – вы сможете довести самолет… и посадить?

– Нет! – ответил потрясенный Спенсер. – Однозначно нет! Даже и не думайте!

– Но вы только что сказали, что летали во время войны! – возразил Байрд.

– Это было тринадцать лет назад. С тех пор я ни разу не садился в кабину. И летал я на «спитфайрах» – маленьких истребителях, в восемь раз меньше этой громады, с одним двигателем. У нее четыре движка. И летные характеристики совсем другие.

Спенсер дрожащими руками зашарил по карманам пиджака в поисках сигарет, нашел пачку и вытряхнул из нее одну штуку. Байрд молча наблюдал, как он прикуривает, потом сказал:

– Но попытаться-то можно.