— Смерть и молния! — воскликнул молодой джентльмен, хватаясь за шпагу, когда дядя влез в карету.

— Кровь и гром! — заревел другой джентльмен.

С этими словами он выхватил свой палаш и без лишних церемоний сделал выпад против дяди. У него не было при себе оружия, но он очень ловко сорвал с головы безобразного джентльмена треуголку и, насадив ее на кончик его палаша, крепко зажал руками.

— Проколите его сзади! — крикнул безобразный джентльмен своему спутнику, пытаясь высвободить палаш.

— Не советую! — отозвался дядя, грозно поднимая ногу. — Я мозги у него вышибу или голову ему проломлю, если мозгов у него нет.

Поднатужившись, дядюшка вырвал палаш из рук безобразного джентльмена и вышвырнул его в окно кареты, после чего джентльмен помоложе опять провозгласил: «Смерть и молния!» — и очень грозно опустил руку на эфес шпаги, но из ножен ее не вытащил. Быть может, как говорил с улыбкой дядя, боялся испугать леди.

— Ну-с, джентльмены, — сказал дядя, преспокойно усаживаясь, — в присутствии леди я не хочу никакой смерти: ни с молнией, ни без нее, — а крови и грома хватит с нас на одно путешествие, поэтому, если вам угодно, будем сидеть на своих местах, как мирные путешественники. Эй, кондуктор, подайте этому джентльмену его нож!

Как только дядя выговорил эти слова, кондуктор появился у окна кареты с палашом в руке. Протягивая палаш, он поднял фонарь и внимательно посмотрел в лицо моему дяде, а дядя при свете фонаря увидел, к большому своему удивлению, великое множество кондукторов, столпившихся у окна, и все до единого очень внимательно смотрели на него. Он отроду не видывал такого количества бледных лиц, красных кафтанов и зорких глаз.

«Такой диковинной штуки никогда еще со мной не бывало», — подумал дядя.

— Разрешите вернуть вам шляпу, сэр.

Безобразный джентльмен молча взял свою треуголку, вопросительно посмотрел на продырявленную тулью и, наконец, водрузил ее на макушку своего парика с большой торжественностью, хотя эффект был слегка испорчен тем, что в этот момент он оглушительно чихнул и шляпа снова слетела.

— В дорогу! — крикнул кондуктор с фонарем, влезая на маленькое заднее сиденье.

И они тронулись в путь. Когда они выехали со двора, дядя посмотрел в окно и увидел, что остальные кареты с кучерами, кондукторами, лошадьми и пассажирами в полном составе разъезжают по кругу со скоростью примерно пять миль в час. Дядя пришел в бешенство, джентльмены. Как человек, занимавшийся коммерцией, он знал, что мешки с почтой не игрушка, и решил уведомить об этом почтамт, как только прибудет в Лондон.