Потому что мы пытались переложить свою родительскую ответственность за здоровье сына на других. Это знакомо не только «особенным» родителям. Да, если честно, и не только родителям. Мы часто хотим, чтобы кто-нибудь сделал что-нибудь с нашими детьми, вырастил из них «людей», подготовил их к жизни, вылечил, изменил. Как будто мы просто пассивные наблюдатели и от нас ничего не зависит.

Исцеление психики под общим наркозом

Исцеление психики под общим наркозом

В какой-то момент я поняла, что это справедливо не только для детей, но и для взрослых. Они тоже сами себя приводят к психологу и говорят: «Сделайте со мной что-нибудь!» Садится на клиентский стул на расстановке такая девушка и сама не знает, чего хочет. Хочет, чтобы кнопку нажали — и стало ей хорошо. Но трудиться душой не хочет. Любая душевная работа вызывает в ней протест. «Это же вы тут психолог, вот и делайте чудеса!»

С тренингами, а особенно теми, которые проходят онлайн, случается та же самая история. Немногие проходят их осознанно, понимая, что есть их зона ответственности: прослушать задания, выполнить их прочувствованно, погрузиться в процесс. Такие участники получают результаты, которых даже я не ожидала. Ради этих девочек я и записываю свои тренинги. Часто они живут где-то далеко, у них нет возможности ходить на очные лекции. И непростая жизненная ситуация в совокупности с информационным голодом дает им силы и мотивацию для того, чтобы меняться.

Остальные же хотят, чтобы все прошло без их участия: курс скачаю, на жестком диске сохраню — авось все само рассосется. Посмотрю пару видео, оценю задания по принципу: «Это какая-то ерунда и вряд ли поможет» — и не изменю ничего ни в себе, ни в своей жизни. Некоторые даже и не пробуют. Многие попробовавшие не доходят до конца. Потому что они хотят, чтобы я с ними что-то сделала вместе. А я очень хочу помочь. Но не готова заниматься спасением тех, кто лег кверху лапками.

Кто-то требует у меня индивидуальных консультаций. До сих пор помню одну барышню: «Я заплачу любые деньги, чтобы вы со мной занимались индивидуально два-три раза в неделю», — уговаривала она. Мой отказ ее огорчил. А я попросту заранее знаю, что это не будет иметь эффекта, потому что человек надеется купить исцеление и не хочет работать самостоятельно. Ему нужен тот, кого можно будет впоследствии обвинить в том, что так ничего не вышло. Тот, кто будет биться головой о выстроенные стены защиты. Тот, кто будет спасать, в то время как клиент продолжит разрушать себя.

И все равно снова и снова вижу мольбы о помощи в своем почтовом ящике — и понимаю, что, как бы мне ни хотелось, ни для одной из просительниц я ничего не смогу сделать. Потому что те, что действительно хотят меняться, таких писем не пишут. Они берут статьи, лекции, книги и начинают делать. Через боль, через лень, через «не могу». И получают результат даже лучший, чем планировали изначально. Они тоже пишут письма — но другие и потом. О том, как они сами изменились. Пишут для того, чтобы вдохновить всех тех, кто пока боится ступить на путь ответственности за свою жизнь.