Когда Николь на следующий день пришла в себя в клинике, доктор спросил ее, зачем она пыталась убить себя. «И тут я вывалила ему все. Рассказала, что меня на этой неделе насиловали четыре раза. И я не могу это больше терпеть, будь оно все проклято». При этом моя собеседница снова отказалась ехать в приют. Медики позвонили Грегу и тот забрал жену из больницы. Однако на этот раз ситуация развивалась по-другому. Кто-то сообщил о случившемся в службу защиты детей. «Тут все начало меняться!» – вспоминает моя собеседница. Сотрудники опеки приехали в дом к Грегу и Николь и стали расспрашивать мужа о его взаимоотношениях с его половиной. Тот невозмутимо отвечал: «Да, все это было, и что?» Детей отправили в другую комнату, чтобы они не мешали вести конфиденциальные разговоры с родителями, после чего чиновники заявили: мальчики сказали им, что боятся отца. Грег попытался выгнать непрошеных гостей из дому. Но те вызвали полицию. «Полицейский заявил, что не имеют права оставлять Грега дома, – рассказывает Николь. – Я пыталась возразить, что он единственный, кто ухаживает за мной. Упрашивала его оставить. Но они возразили, мол, раз вы не можете сами защитить себя, мы это сделаем за вас. А потом добавили: “Сейчас вы не понимаете, что это необходимо, но потом поймете”. И оказались правы! Мне не нужно было никуда бежать из дома – они забрали его и изолировали от меня. Это было лучшее, что когда-либо происходило со мной». Однако испытания на этом не закончились. Она осталась одна с двумя детьми, а о ней самой позаботиться было некому. «В первую неделю я практически не спала. Мне было страшно. Нужна была помощь, а рядом никого. Я не могла даже открыть дверь в сад, чтобы накормить собак. И детей в школу не могла отвезти. Даже помыться самостоятельно была не в состоянии». Женщина уже была готова отправиться в суд и попросить снять с мужа запрет приближаться к ней, чтобы тот мог вернуться домой: «Я не знала, что еще можно сделать. Случилось то, чего я боялась: в одиночку выжить не получалось. Но на самом деле не нужно было сдавать назад. Мне просто необходима была поддержка». Однако прошло восемь недель, прежде чем кто-то догадался обратиться в службу социального обеспечения инвалидов. «К ним обратился сотрудник из опеки, и они подтвердили, что у них есть программа помощи людям с ограниченными возможностями, пострадавшим от насилия, – вспоминает Николь. – Первые двенадцать недель там даже предоставлялось дополнительное финансирование. Социальные работники спросили, что мне нужно, и подтвердили, что сотрудник может выехать ко мне сразу». Он помог мне купить продуты, сменил замок на двери, ведущей в сад, установил посудомоечную машину. «Весь уклад сменился. У меня появилась энергия, чтобы что-то делать и, к примеру, отвезти детей в школу. И я подумала: я справлюсь сама, надо только, чтобы кто-то помог немного. Но хочу подчеркнуть, что в итоге меня поддержали все-таки не правозащитники, работающие с семейным насилием, а служба помощи инвалидам».