В некоторых районах не хватает мотелей, готовых принять жертв абьюза. В 2019 году единственную гостиницу в Новом Южном Уэльсе, предоставлявшую экстренное убежище потерпевшим, внесли в черный список как небезопасную, так как в ней промышляли наркодилеры и трудились проститутки. Нет приютов и в регионе Саутерн-Хайлендс, так что попавшие в критическую ситуацию женщины и дети оказываются в безвыходном положении. Местная газета написала о том, что жены, бегущие от домашнего насилия, вынуждены мыкаться по домам друзей или спать в машине. [10] Социальный работник из Южной Австралии по имени Марианна рассказала изданию Daily Life, что 25 лет назад было просто найти социальное жилье для подопечных из приютов. Им не требовалось надолго оставаться в убежищах, организованных правозащитниками, и потому места освобождались быстро. Но с тех пор, по заявлениям организации Shelter SA, правительство штата продало в частные руки более 20 000 домов, которые были на балансе у властей. Как раз примерно такое количество людей нуждаются сейчас в субсидируемом жилье, но вынуждены подолгу ждать его. [11]

Представители некоммерческих организаций, работающие в разных районах Южной Австралии, говорят, что им также известны женщины с детьми, которые укрываются в буше или спят в автомобилях, так как им некуда больше деваться. [12] По всей стране более чем треть всех оставшихся без крова женщин, обращающихся к благотворителям, оказались бездомными из-за абьюза в семье. [13] Список очередников на социальное жилье в штате Виктория в четыре раза длиннее, чем в Южной Австралии. В ней числится 82 000 человек, в том числе 24 000 детей. При этом в 2016–2017 годах власти ввели в строй всего 118 новых муниципальных квартир для нуждающихся[130]. Мы видим явное лицемерие со стороны чиновников, которые лишь на словах утверждают, что хотят покончить с домашним насилием. Если женщинам и детям некуда бежать, им ничего не остается, как идти на риск, пытаясь самостоятельно решить проблему. Пока правительства штатов не начнут инвестировать в доступное жилье и строительство кризисных центров, все остальные их стратегии по борьбе с абьюзом могут отправляться в мусорную корзину. При этом жертвам, спасающимся от насилия, нужен не только кров, им требуется особая защита. В приютах им обеспечена безопасность. Сотрудники прикладывают максимум усилий, чтобы хранить адреса убежищ в тайне. И все по одной причине: домашний тиран, узнав, что партнерша сбежала, с большой долей вероятности будет преследовать ее. Острая нехватка приютов означает, что женщинам и детям никто не гарантирует безопасность. В 2014 году некая Лейла Алави попыталась устроиться в десяток разных приютов, но все попытки потерпели неудачу[131]. В итоге ей предложили ваучер на проживание в гостинице в пригороде Сиднея Кинг-Кросс. Но она побоялась селиться там одна. Система не сработала, не дала шанс жертве угроз найти социальную поддержку и придумать план спасения. В итоге в январе 2015 года бывший муж отыскал ее и зарезал. [14]