Терапевт: Ты не хочешь, чтобы она пошла на терапию?

Грета: Нет, не в этом дело. Я думаю, может, нас надо просто забрать из этой семьи, но и этого я тоже боюсь.

Появляется еще один страх. Если бы кто-то узнал, что делает ее мать, то Грету могли забрать от матери. Никто не помогает Грете, и она не может просить о помощи, потому что ей может не понравиться та помощь, которую она получит. И снова получается, что единственный способ выжить - это ничего не делать, ничего не говорить и ничего не чувствовать. Как маленький зверек, замерший перед лицом нависшей опасности, Грета могла только ждать и стараться не двигаться. Вопрос терапевта разрушает эту обездвиженность, давая Грете возможность наконец начать исследовать и проговаривать свою дилемму.

Терапевт: Боишься чего?

Грета: Ее - она так изменилась... Я переключаюсь в голове с одной стороны на другую.

Терапевт: Можешь ли ты переключаться вслух, чтобы я могла тебя слышать?

Грета: Ох, с одной стороны, я хочу, чтобы меня забрали из этой семьи; здесь так ужасно. Но с другой стороны, иногда она водит нас гулять, и всё хорошо... она целует нас, а еще играет на пианино и поет. Она не всегда была такой жестокой, такой ужасной.