К шестнадцати город стал одним из центров алхимического производства. Как бы мальчика не звали различные силы мира сего, о них он практически не думал, тратя все свои деньги на новые и новые ингредиенты. Ему было не важно, что происходит вокруг, пока он мог изобретать и совершенствовать собственные рецепты.

К восемнадцати алхимик мог создавать такие зелье, что даже самый простой эликсир здоровья, мог повысить несколько характеристик навсегда. Мальчик определенно был одаренным. Мальчик-гений. мальчик-талант.

Однако к двадцати годам в голове юноши, что уже мог с легкостью за день создавать легендарные зелья, на которые у остальных алхимиков уходили годы, появилось навязчивая идея. Она не давала ему покоя. Он не мог уснуть, думая о ней. Он решил создать эликсир бессмертия. Нечто, что могло бы позволить обычному человеку сравнится по мудрости и силе с богом.

Легендарные зелья с тех пор из его рук стали выходить еще чаще. Еще больше уникальных ингредиентов тратилось, но с течением времени отгадка не становилась ближе. Его мечта, приблизить человека к богу, так и оставалась недостижимой мечтой.

Вот, ему тридцать. Город превратился в центр алхимии. сюда привозят тонны самых разных, порой действительно невероятных, материалов. Здесь самые лучшие травники и купцы демонстрирует невероятный избыток легендарных ингредиентов. Авантюристы и шарлатаны, продают глаза виверны, слезы русалок, кости драконов, дыхания фей. А он так и сидит в башне, безуспешно пытаясь создать то самое зелье.

Вот, алхимику стукнуло сорок. Ничего не изменилось, разве что замок, солидно разросшийся, перенес несколько нападений, но благодаря уникальным зельям, что были в ассортименте защитников, на работе это никак не сказалось.

Пятьдесят… Шестьдесят… Его зелья уже могут спасти недавно умерших. Он способен создать лекарство от любой болезни, сделать человека временно неуязвимым даже перед богами, даровать полную сопротивляемость к чему-либо навсегда. Даже отсрочить смерть, омолодить тело, его зелья были способны на многое; но он все еще оставался простым человеком, не способным приблизится к бесконечному — к богу.

Сто. На вид ему все еще восемнадцать. Он совсем перестал покидать своих покои, полностью отдавая себя своему делу. Он избавился от сна, от потребности в еде и воде и только творил, совершенствуя и без того почти идеальное мастерство алхимии. Старик был гением, а потому не мог ни отступиться, ни проиграть.

Сто пятьдесят. Внешне он все еще молод, но внутренние органы стареют вперед оболочки. Эликсиры, которых он в своей жизни попробовал тысячи, имеют все меньше и меньше эффекта на него. Однако в первые за свою жизнь он почувствовал, почувствовал, что поймал нить, которая должна будет привести его к цели.