Двести. — с каким-то сожалением, сжав ладонь, сказал Артем. — Его руки уже стали менее точны, а глаза порой обманывали его, но он, ни секунды не колеблясь, продолжал идти к своей цели, которая теперь кажется ему столь глупой.

Двести пятьдесят. Его руки уже ни на что не годны. Они не в состоянии удержать даже небольшую колбу. Его ноги больше не способны нависать над огромным алхимическим столом, его нос не способен различать свойства ингредиентов по запаху, его сердце стучится ели слышно, его глаза утратили способность видеть, его интеллект, главное оружие, затупился. Однако именно тогда, в тот момент, когда надежды казалось уже нет пазл, что столетиями формировался у него в голове сошелся воедино. Собрав все свои последнии сбережения, он снарядил множество группы искателей приключений, приказав добыть им невероятное множество самых редких и невероятных ингредиентов.

Зелье было создано. Знания, тщательно комплектуемые в его голове все эти годы, позволили ему, даже не видя и не чувствуя запаха, используя чужие руки, создать величайшее зелье всех времен и народов. Зелье, способно приравнять человека к богу. Механизм его действия был невероятно сложен и прост одновременно. Человек, выпивший его, будет находится теперь в двух мирах одновременно, но вместе с тем ни в одном из миров полностью. В каждом мире будет находится его идеальная копия и если в одном из миров что-то случится с копией, она будет восстановлена из другого мира. Бессмертный человек, способный сравнится с богом.

— Всевышним это не понравилось? — поинтересовался я, когда Артем на несколько секунд смолк, задумавшись.

— А? Что? Нет, сначала все было нормально. Алхимик, что должен был скончаться на днях, вдруг молодеет. К сожалению мне… то есть ему, это все еще история-сказка, не удалось скрыть факта своего оздоровления. Конечно же это всех заинтересовало, но не было таких сокровищ которые бы заставили вновь юного старца создать еще одно зелье. Все, чего он хотел — наслаждаться жизнью. И какое-то время, около двухсот лет, ему удавалось скрываться от богов и простых смертных, испытывая все то, чего он был лишен из-за своих научных. Однако, как-то на деревню, где жила его… обойдемся без пафосного слова «любовь», поэтому… красивая девушка, напали. Уровни монстров сильно превосходили обычные, поэтому защитники ничего не могли подеать и только гибли один за другим, даже не успевая открывать те зелья, которыми снабдил их алхимик.

И он решил вступится за деревню, совсем потеряв осторожность. Это было так глупо. Так не свойственно для человека, привыкшего не жить на одном месте больше трех лет, привыкшего уходить чтобы изучать новое, привыкшего открывать. Это было так глупо… и вместе с тем, наверное правильно, потому что умирая десятки и сотни раз от клыков монстров он видел благодарность в глазах людей, за которых сражался.