Однако голос разума трезво подсказал, что в общем-то обижаться мне не на что. Все-таки человек я новый, неоднократно был замешан в туманных событиях, серьезными делами не проверен. Лилит имела полное право сомневаться. Так что нужно загнать инфантильность куда поглубже — и сосредоточиться на делах.

На секунду я сбился с повествования, когда из-за угла беззвучно выплыла фигура в слишком чистом и белоснежном для этого места балахоне. Ангел скользнул по нам безразличным взглядом, неслышно взмахнул крылами и исчез. Нас он, спасибо Валлаху, трогать не стал.

Мы с Лилит одновременно взглянули на часы. До начала атаки северных кланов оставалось не больше получаса.

— Нужно поторопиться. — Лилит поджала губы. — Духи-хранители не выдержат единого удара всего воинства конунгов, и тем более донжон этого не перенесет. В нашем распоряжении не больше двух часов.

Пришлось нагнетать темп как ходьбы, так и рассказа. Мы уже подходили к разрушенным городским воротам, когда я закончил. Некоторое время мы шли молча, потом я поймал на себе пронзительный взгляд Лилит. В свете поведанной истории он был особенно острым.

Мы оба сейчас отчетливо понимали, что мой план хорош всем, кроме одного: он напоминал карточный домик. Стоит допустить хотя бы одну оплошность, или чему-то пойти немного не так, или не рассчитать сил, или в дело вмешаться третьей силе, или… Да, черт возьми, слишком много неизвестных! И достаточно появления только одной из них, чтобы все рухнуло к чертовой матери.

Лилит молчала. Молчал и я, хотя и трудно давалось безмолвие. Впервые я принимал такое важное решение. Впервые брал на себя ответственность за стольких людей сразу. Артем, он же Deus Machine, дал ясно понять — ему плевать на то, что станется с Орденом инквизиции. Его интересовал только Месмерит.

— Значит, — спросила Лилит, — это полностью твой план? Ты решил сам исправить положение, вновь пошатнув чашу весов?

Я кивнул. Она склонила голову набок:

— Думаешь, что это поможет?

Я ответил честно:

— Не знаю. Хочется верить.

— Но ведь это война, — резонно уточнила Болотная Ведьма. — Считай, что она — проявление естественного отбора. Должен выжить сильнейший. Если Орден инквизиции допустил внутренний раскол, значит, все так и должно происходить.

— И пускай произойдет, — кивнул я, — но мы с тобой снимем любую вину с себя. Дадим им шанс.

Лилит вновь замолчала, кусая губы. Что ж, времени у нас почти не было, а решение предстояло принять сложное. Как исправить то, в чем, как и Месмерит, я частично виноват? Ведь это мы ему помогали, поджигая монастырь. Это с нашей помощью качнулись весы, практически обескровив Орден инквизиции. И, конечно, плевать бы на него, мы же наемники, честно отработали свой заказ, это наша работа. Но вот беда — и Одноглазый Ворон сыграл не по правилам, разыграв тайком крупную карту, а в качестве козлов отпущения выставил Гильдию Теней. Такого терпеть нельзя.