— Хочу печеньку, — захныкала крылатая жаба в мешке у него за плечами.

Гасторнисы равномерно переставляли лапы, загребая снег, — мертвым птицам было всё равно, по какому пути передвигаться. Между металлическими пластинами на их телах проскакивали искры. Илва остановилась, напряглась, как готовый к прыжку волк.

— Здесь… — проговорила она. — Они уже здесь.

Снег взорвался фонтаном у наших ног. Метнувшаяся серая тварь сбила Олега на землю, полосуя когтями, закружила в вихре из белого ветра и каплей крови. Три человека выскочило из-за угла дома. Двое, скрывавшихся за незапертыми воротами, выбежали нам навстречу.

— А-а-а! — Рефлекторно, прежде чем успел обдумать свои действия, я отразил удар топора бородатого мужика, нанесенный с такой силой, что едва не выбил меч из моих рук.

Сталь сверкнула над головой — я успел пригнуться под свистнувшим клинком второго из нападавших. Бородач замахнулся топором для нового удара, я вонзил меч в его живот, выдернул вместе с криком — своим, чужим? — и развернулся ко второму врагу, едва успев отразить его выпад. Мой противник — молодой, с горящими от азарта боя глазами, будто это была для него игра, нанес колющий удар, целясь в лицо. Я отбил его меч вниз, но враг, поднимая клинок, сумел разрезать сухожилья на моей ноге — минус три единицы жизни. Снег, в который я упал, показался мягким, как перина. Взметнулся белой пеленой вокруг и холодом осыпался вниз. Острие вражеского меча опускалось, метя мне в грудь, но я не успевал отразить удар.

Всё превратилось в «мир понарошку» — плоский, ненастоящий, где спрайтовые снежинки медленно оседали на нарисованную землю. Бородач хрипел, барахтаясь в снегу. Над лежащим Олегом серой косматой глыбой поднимался полярный волк, рычал, готовясь вцепиться в горло моему другу. Ёжик, крича, пятился к дому. Один из врагов оказался за его спиной и ударил мечом, обрывая его крик. Мальчишка упал. Илва, ставшая волчицей, в яростным молчании прыгнула на седого волка, и два сцепившихся хищника покатились по снегу, оставляя за собой кровавый след.

Мир снова обрел объем, боль и отчаянье.

Вражеский клинок замер. По нему скатилась капля крови и упала мне на грудь. Вслед за ней по стали заструился темный ручеек. Из груди моего врага торчало щупальце с изогнутыми когтями. Словно состоящее из тьмы, пропитывающееся кровью, оно обретало плоть. Во взгляде юнца медленно гасла самоуверенность.

Появилось сообщение: «У вас повреждена нога. Умение владение мечом достигло тринадцатого уровня. Ваша ловкость достигла пятнадцати единиц».

Вокруг воцарилась тишина. Несколько врагов замерли в нелепых позах, упасть им мешали пробившие тела щупальца. Люди выглядели насаженными на булавки насекомыми, но неопытный энтомолог забыл расправить им лапки и крылышки. Илва, Олег и Ёжик лежали в снегу. Гастонисы невозмутимо смотрели на происходящее остекленевшими глазами.