Девушка кончила играть и услышала шаги за своей спиной. Она не оборачивалась, так как знала, кто к ней пришел вновь.

     — Бурная ночь? — спросила она тихим голоском.

     — И не говорите... — снял головной убор генерала Ноктюрнал, сжимая в руке букет цветов. — Мятеж повлек за собой множество проблем... Погромы, хаос, похороны, нечистоты на улицах — все сразу! Приходится выполнять очень много работы...

     — Это мне? — покосилась Настелиан на цветы.

     — Ах да, — смутился Ноктюрнал. — Разумеется, вам... Ровно тридцать три розы! Только что собрали мои личные садовники.

     — А вы не говорили, что у вас есть сад, — улыбнулась девушка, смущенно приняв цветы.

     — Ну, что вы! Конечно... Правда, от моего дома осталось почти что ничего после пожарищ и боев, но часть сада на удивление осталась нетронута.

     — Не надо было... Рвать цветы. Пересадили бы лучше на улицу. Ах, девушки в этом городе так любят прохаживаться по цветистым аллеям!

     — Да, и дети с тем же вожделением любят их топтать... Прошу прощения за безрассудство, но я думал, вам будет приятно.

     — И мне действительно приятно, — сказала девушка, впервые за весь день посмотрев генералу-игроку прямо в глаза.

     — Настелиан... — запнулся и закашлялся Ноктюрнал, отведя глаза в сторону. — Анастасия... Мы с вами жили здесь при халифе Харадрионе, ибо тот даровал нам крышу под головой за наши успехи...

     — Нет, Ноктюрнал, — улыбнулась девушка. — За ваши успехи, в военном деле. Я же лишь притворилась вашей сестрой... Вы правильно сделали, что решили в последний момент предать Харадриона.

     — Я предвидел его конец. Не мог же я подвергать вас опасности...

     Девушка тихо рассмеялась.

     — О какой опасности вы говорите, Ноктюрнал? Я ведь игрок.

     — И тем не менее, подонки с севера могли вам сделать больно или... Или еще невесть что непристойное!

     — Да ладно вам, Ноктюрнал. Я не сделала ничего, чтобы за меня так переживали...

     — Нет, сделали!

     — И что же?

     — Вы вносили предложения о помиловании за нарушения правил и дисциплины, жертвовали деньги в детские дома, руководили торговой политикой столицы! Это достойно уважения...