– Дурак – возмутилась Марина, только что сделавшая снимок – Ты чего несешь? Ты ни с кем меня не спутал? Например, со своими шлюшками, которых ты пачками снимаешь на ресепшен?

– Не-не-не – замахал руками Валяев – Как вас спутаешь? Там девчонки молодые, крепкие, все при всем, все свое. А ты уже… Э-э-э-э-э… Скажем так – набрала женский сок, сформировалась полностью. Опять же – где-то врачи поработали, где-то время… Но оно было к тебе благосклонно!

– Все, пошли – прервал их беседу Зимин, заметив, что Вежлева начала закипать – Надо узнать, что к чему и чего следует ждать сегодня. И я очень надеюсь, что нас нынче ждет только ужин в узком кругу, то есть на нем будут исключительно те, кто сейчас присутствует здесь. Устал я что-то, хоть денек бы передохнуть.

– Не забуду, – сузив глаза, пообещала Валяеву Марина и направилась за Зиминым, бормоча себе под нос: – Нахал. Время, врачи! Наглец!

– Это он тебе еще про волосы не сказал, – сообщил ей в спину я. – А там тоже не все благополучно!

Я не мелочный, но тут не пнуть ее было нельзя. И поделом – не рой другому яму, сам в нее упадешь!

Внутри здание поражало не меньше, чем снаружи. Если коротко – дерево, позолота и полумрак. Серьезно, вот такое сочетание. Причем было видно, что все здесь жутко старое. Стойка, к которой мы подошли, миновав узкий коридорчик, начинавшийся от дверей, была сделана из дуба, так вот она была настолько отполирована локтями постояльцев, что диву можно даться. Ну или плотник, сработавший ее, был гений в своем ремесле.

А еще – запах внутри был такой… Это даже была целая гамма ароматов, какая иногда встречается в букинистических лавках. То ли пылью пахнет, то ли бумагой, то ли временем. Плюс здесь к этому всему примешивался почему-то аромат роз.

За стойкой стоял симпатичный юноша в черном костюме, который, увидев нас, выдал белозубую улыбку и что-то прострекотал по-чешски.

Зимин немного пренебрежительно ему что-то ответил, я глянул на Танюшу, в надежде на то, что она переведет, о чем они беседуют, но та крутила головой, рассматривая местную обстановку.

Впрочем – ее можно понять, небольшой зальчик, в котором мы находились, того стоил. Стены его, сделанные все из того же дуба, были украшены картинами в позолоченных рамах, причем большинство из них являлись копиями работ старых немецких и голландских мастеров, и никакого импрессионизма или «кубизма». Я в свое время помотался по выставкам с одной знакомой-искусствоведом, кое-чего понахватался от нее. Еще имелась лестница, ведущая на верхние этажи, добротная, с черными ступенями, с позолоченными перилами. И, что примечательно – ничего стеклянного, ни одной витрины, которые есть в любом отеле. Даже зеркал – и тех нет. И окон тоже не было, неяркий свет сочился откуда-то прямо с потолка. Как видно – лампы забрали в специальные плафоны и декорировали под потолочное покрытие, я такое видел как-то раз.