— Ты чего совсем с катушек слетел? Ты фильмов, что ли, насмотрелся? — вот честно, данный индивид действовал мне на нервы. Хорошо хоть с Авией обращались должным образом, вежливо попросили встать и выйти из транспортника, следом вышел я. Руки нам связали и с девушки сорвали маску, ну ничего мимикрия предмета будет действовать ещё три часа.

Слышу за спиной глухой удар…

Оборачиваюсь и смотрю на лежащего на бетоне солдата с разбитым носом и челюстью.

— Капитан, вы чего…

— Да какое ты имеешь право так себя вести? На дворе апокалипсис, но все заслуживают уважения! Есть ещё и устав, в конце концов!

Мои брови поползли вверх, взбешённое лицо этого человека мне даже чем-то симпатизировало, неужели тут остались ещё адекватные военные помимо Северо-восточного лагеря выживших?

— Простите… я…

— На гауптвахту! Пусть там подумает!

Раненного подобрали с асфальта и потащили в сторону базы. Но со старой проверкой на заражение, ко мне подошёл тот самый капитан. И да, человеком он не был, зато в глазах боль. Интересно чем она вызвана?

— Прошу прощения за то, что мой подчинённый сотворил с вами. Хоть вы и задержанные, но он не имел никакого права на…

— Пункт номер 62 451 УК Содружества гласит, что избиение пленников запрещено в любое время. Я помню и знаю об этом, капитан.

Мои слова не слабо так удивили вояку, протягиваю в его сторону свои связанные руки, во вполне мирном жесте.

— Будем знакомы, можете звать меня Кукольником. Уж простите, но своего имени и фамилии даже вам назвать не могу.

— Понимаю, — мужчина пожал мне руку. — Цукамото Зоедс, капитан этого дебила…

Мы прошли дальше, только теперь без проверки на заражение. Стоит отметить, что все остальные прошли проверку, принявшись раздеваться до трусов. Тела были слегка истощены.

Проходим дальше, и вижу страшное… Толпа людей и нелюдей, голодные и истощённые. Где-то готовится еда, её несут и все тут же подрываются и бегут к раздаче этой похлёбки.

Люди, прибывшие в мой мир, стоят рядом и в полном шоке смотрят на всё это…

— Не может быть! Вы же обещали…

— Так не везде, — глухо отвечаю не поворачиваясь. — У меня такого нет, и я вытащу всех кого сюда сейчас привел. Можешь не беспокоиться, только говори как есть, и ничего не скрывай.

— Хорошо, — глухо ответил мужской голос. — Не знаю кто ты, но я тебе верю, потому что другого выбора у нас нет.