Отступив назад, я присел, чтобы уменьшить площадь поражения, тщательно прицелился в замок, отвернул голову, и нажал на спуск. Выстрел ударил по ушам, завизжали рикошетящие дробинки… Как я и рассчитывал, основной залп ушел в коридор за решеткой, потому на себе последствий рикошета я не испытал. Ну и прекрасно.

Приблизившись, я взглянул на изувеченный замок, примерился и ударил ногой. Замок не выдержал такого издевательства, и решетка распахнулась, ударив по противоположной стене. Хорошо. Вот только выстрелом я выдал себя, и теперь нужно быть еще осторожнее. Дозарядив дробовик, я поправил ремень, вжал приклад в плечо, и медленным, приставным шагом двинулся вперед.

Коридор был прямым и коротким, в конце его виднелся тусклый свет. Людей слышно не было. Либо я опоздал, и Скульптор успел свалить, либо ублюдок затаился. В принципе, первый вариант меня устраивал больше, только вот не думал я, что эта сволочь оставит пленников здесь. Минимум – прихватит с собой. Максимум – порешит, чтоб никому не достались.

Впереди показался дверной проем. Я еще сильнее замедлился, пригнулся, едва не уйдя в присед, и старался даже не дышать. После тарарама, устроенного у решетки, подобная осторожность выглядело несколько наивной, сейчас более уместен стремительный рывок со стрельбой во все, что шевелится, но, увы, я один, и надета на мне далеко не штурмовая броня. Так что пока только как-то так.

С воздухом здесь было что-то не так. Я потянул носом, и ощутил явственный запах каких-то химикатов. Что это, интересно? Надеюсь, не какая-нибудь импровизированная бомба, сляпанная на коленке химиком-любителем? А ведь запах-то частично знакомый…

Высунувшись из дверного проема, я окинул взглядом открывшееся помещение – и мне стало дурно. Твою-то мать…

Передо мной был большой зал, тускло освещенный развешанными по стенам лампами. Большую часть площади зала занимали большие полипластовые кубы на подставках, в которых раньше размещались манекены. Судя по всему, стащили их со всего торгового комплекса. Сначала я решил, что манекены находятся в кубах и сейчас, но, присмотревшись, понял, насколько сильно ошибался.

Кубы были заполнены прозрачной жидкостью. И в эту жидкость были помещены… Скульптуры? Да, пожалуй, такое определение будет наиболее верным. Стройные ряды кубов напоминали музейную экспозицию, тщательно подготовленную для новой выставки. Вот только такая экспозиция имела бы успех только в одном музее – в анатомическом.

Только увидев эту выставку, можно было понять, насколько Скульптор, на самом деле, поехавший. Забальзамированные, помещенные в консервирующую жидкость (теперь понятно, откуда этот запах), в кубах были выставлены человеческие тела. И, глядя на них, становилось понятно: то, что этот маньяк сделал с Фраем и Клаусом – мелочь, импровизация на скорую руку. Здесь он работал медленно, вдумчиво и с вдохновением.