— Мама! Послушай меня! Прямо завтра поезжай и забери деньги! Там около миллиона рублей, а замки в квартире очень ненадёжные! Выручи! — я знал, на что надавить, мама не может не выручить и не поехать, думая, что у сына могут украсть деньги из-за плохих замков.

— Хорошо, сынок. Завтра поеду.

— Ну вот и славно! В общем, не теряй меня, мам! После проекта выйду на связь!

— А долго он этот проект?

— Долго, мам, полгода! — больше я сказать не мог, это вызвало бы подозрения. — Но другой работы нет, ты же знаешь. Ладно, пока! Лечись! Я тебя люблю!

— Пока! Одевайся там теплее! — услышал я возможно последнее в своей жизни напутствие мамы.

Комок снова подкатил к горлу. Хорошо хоть «прощай» не ляпнул.

Я отдал мужику телефон и пошёл в магазин при заправке. Душа просила водки, много и сразу. Много было нельзя, но совсем не выпить я не мог. Иначе этот ком так бы и остался сидеть в горле, не давая мне дышать. Водки не было. Из спиртного были только пиво, виски и метакса. Взял метаксу, расплатился и пошёл к машине. Катя и Колян уже сидели и нетерпеливо выглядывали меня. Я быстро плюхнулся на переднее пассажирское сиденье.

— Без меня же управитесь за рулём? — спросил я, открывая бутылку.

— Легко, — ответила Катя, выезжая с заправки. — А чего ты вдруг?

Я отмахнулся и выпил залпом примерно треть бутылки. Комок в горле стал растворяться, но на душе было всё так же тяжело.

— Значит надо ему! — философски произнёс Колян. — Дай, брат, глоточек!

Я протянул бутылку назад, Колян сделал несколько глотков.

— Мне больше нельзя, — грустно сказал он, передавая метаксу мне назад.

Я не стал спрашивать о причинах, не позволяющих Коляну много выпивать, а сделал ещё несколько больших глотков. Понимая, что остановиться я не смогу, слишком уж скребли на душе кошки когтями, я открыл окно и выбросил на обочину недопитую бутылку.

К двум часам дня мы подъехали к точке, отмеченной на карте, как пункт нашего назначения. Она находилась примерно в трёх километрах по трассе М-8 от поселка Цигломень, если ехать в сторону Северодвинска. На карте это была черная точка, от которой строго по направлению на юг была нарисована красная стрелка. На деле это было ответвление от трассы небольшой просёлочной дороги, которая вела, как и стрелка на карте, строго на юг. Дорога была, что называется, «убитая». Мы проехали по ней пару километров и въехали в лес, по которому проехали ещё километров десять. После леса началась странная болотистая местность, дорога уже полностью стала грунтовкой, и если это единственный путь в Свободный Город, то я не представляю, как они ездят в него зимой. Пару раз приходила мысль, что нам дали ненастоящую карту. Но я старался её сразу отгонять. Проехав немного по болотам, мы неожиданно выбрались на большую сухую пустошь, а наша убитая дорога уперлась в забор из колючей проволоки. Приглядевшись, я увидел, что две секции забора, те, что проходили над дорогой, распахивались на манер ворот. На этих условных воротах висел ржавый амбарный замок и табличка с обозначением радиационной угрозы. Весело, ничего не скажешь. Это поэтому в Свободном Городе Система ничего не видит, что там радиации через край? Хотя возможно, это просто маскировка от ненужных любопытных глаз. А само ранее высказываемое многими утверждение, что Система не знает, где Свободный Город, казалось мне смешным. Как она тогда узнает, выполнил ли я квест? Хотя, возможно, просто раньше никто не получал такие квесты. Так или иначе, было ясно, что скоро я всё узнаю. Я посмотрел сквозь забор, пытаясь разглядеть, куда ведёт дорога, но толку от этого не было. Она вела немного вверх, а примерно через километр заходила на вершину большого холма и за ней терялась. Явно вела с него вниз.