Я стояла ни жива ни мертва. Передо мной находилась женщина, убившая все семь семей светлых. И это была не политика, не борьба за власть и даже не враги Ведеи. Это была месть убитой горем женщины.

— О! Если бы только этот слизняк Пилестро со своими дочками все не испортил! Я бы тогда с чистой совестью могла сказать, что завершила свою миссию в этом мире, но нет! Им удалось выжить и спрятаться тут. Я ведь не знала, что ты жива, пока не увидела характерную рыжую гриву в обеденном зале замка. Если бы сестрички сдохли, ты бы выжила, ведь я бы уже соединилась со своими детьми в лучшем мире. Наверное, тебе сейчас обидно? Но ничего, это ненадолго.

Да уж, вот в то, что ненадолго, верю.

Я судорожно пыталась сообразить, чем тут можно защититься. Без понятия, что делать, но просто так я не сдамся.

— Подойди ко мне! — я услышала в ее голосе характерный приказ и, стараясь вести себя как заводная кукла, сделала шаг, потом другой к менталисту.

Богиня, что я делаю?! Я же не боевая ведьма и драться почти не умею! Впрочем, светлому целителю, чтобы причинять добро, драться вовсе не обязательно.

Я подошла к темной — кажется, она не заметила, что я не поддалась ее ментальному воздействию. Слишком самоуверенна. Интересно только, кто из нас больше, она или я. Скоро узнаем.

Менталист выдернула из-за пояса кинжал и протянула мне.

— Режь вены!

Что? Она хочет выставить это как самоубийство?! Да одна выбитая дверь и спящая сладким сном Анна уже наводят на мысли, что я не покончила с собой.

— Режь вены! Мне нужна добровольно подаренная тобой кровь, быстрее! — и это называется «добровольно»?

Я поднесла кинжал к запястью и сделала резкое движение, будто полоснула по коже, а на самом деле разжала пальцы и, положив освободившуюся ладонь точно на сердце женщины, подала тот же импульс силы с тем же заклятием, что и Анне, когда у нее замедлялось сердцебиение. Вот только подругу таким образом я исцелила, а менталиста вовсе даже наоборот.

Он переполнившей мышцу целительной энергии, заставляющей сжиматься все чаще и чаще, толкающей кровь по венам со скоростью в пять, десять раз быстрее, чем это заложено природой, сердце просто разорвало.

Последний вскрик-хрип, и к моим ногам падает тело женщины, чью семью убила моя семья. А я убила ее. Я — целитель, Сорано — использовала свои способности и знания, чтобы убить человека!

Я медленно опустилась на пол у бездыханного тела женщины и провалилась в какое-то странное, будто одурманенное состояние. Наверное, это и называют апатией, но отметила я это так же безразлично, как и любую мысль, что пришла бы сейчас мне в голову. Да даже если бы особняк взорвали, мне, наверное, было бы все равно.