В углу, подобрав под себя ноги, перемазанные кровью, сидела женщина. Её тонкие руки прижимали к груди новорожденного младенца. Розовая кожа малыша казалась неимоверно яркой в ворохе чистых простыней.

– Сиил? – выдохнула я.

Женщина, отозвавшись, подняла подбородок, и я увидела своё лицо, словно в зеркале. Истощённое, с торчащими скулами и впалыми щеками, но своё.

Когда я представляла себе момент нашей встречи, я думала, что упаду сестре в ноги и завою, разрывая душу на лоскуты. Воображала, что стисну Сиил в объятиях – так крепко, что кости захрустят – и буду бесконечно молить о прощении, пока не онемеет язык. За то, что предала. За шестнадцать мучительных годовых циклов, что мы прожили порознь. За изуродованную жизнь. За то, что украла её судьбу… Но в глазах Сиил я увидела лишь прежнюю твёрдость и глубину. Сестра не нуждалась в моих извинениях. Уорт не сломил её. Прогнул, но не изувечил.

– Я очень люблю тебя, – это единственное, что получилось выдавить. А потом я задохнулась. По щекам покатились слёзы, руша иллюзии и знаменуя очищение.

– Тссс, – Сиил приложила палец к губам и перевела взгляд на младенца. – Разбудишь!

Я присела рядом, опасаясь спугнуть нахлынувшее и опьянившее счастье единения. Заглянула в скомканную пелёнку, рассматривая личико младенца. Как бы мне ни хотелось это отрицать, все дети Сиил сильно походили на Уорта. И не зря меня мучили боли, когда они появлялись на свет: мы с сестрой чувствовали друг друга даже в разлуке.

– Всё закончилось, – прошептала я.

– Не всё, – отозвалась Сиил бесстрастно. – Элсарио скоро вернётся.

– Его зовут Джейсон!

– Нет, – Сиил мотнула головой. – Элсарио. Потому что он имеет власть над нашими судьбами.

– Власть, которую он придумал сам!

– Неважно, – оборвала Сиил. – Имеет же. И будет иметь. Вечером он отправит меня в озеро, как когда-то свою жену. За то, что мой третий ребёнок – не гатрэ.

– Так в озере была его жена?! – под ложечкой неприятно захолодило.

– В моём платье, – Сиил невесело усмехнулась и оторвала ребёнка от груди. – До сих пор мороз по коже идёт, когда вспоминаю свой первый день здесь. Я сидела, опороченная и грязная, забившись в угол, пытаясь спастись от позора и смрада разложения, а Элсарио надевал на полусгнившее тело жены мои вещи.

Меня передёрнуло. Тошнота вскарабкалась по шее и просочилась в рот кислотой.

– Я должна была оказаться на твоём месте, – раскаяние снова взяло верх над радостью встречи.

– Он не взял бы тебя, – Сиил мотнула головой. – Просто убил бы на месте, и всё. Хорошо, что ты убежала. Ему нужна была я.