Она не удержалась и смазала конец фразы зевком.

— Кому-то нужно спать, — тут же сказал Ингимар и поднялся. — Мы вас наверно оставим. Мы договорились с целителями, у них тут при больнице для родственников есть, ну скажем так, постоялый двор. Заняли там две комнаты. Горислава, вы там же будете ночевать?

Аурвандил, услышав про шрамы, скептически вздернул бровь, но сказал только:

— Да, да, Горенька! Иди с ними и сейчас же ложись спать! И не перечь будущему мужу, — добавил он с нажимом и улыбкой, увидев, что Горислава собралась протестовать.

Она вздохнула, поцеловала его в щеку и встала:

— Ну в таком случае до скорого, мой будущий муж!

— До скорого, моя радость, — отозвался он с такой непривычной нежностью, что Горислава снова вспыхнула от смущения и поспешила удалиться вслед за ухмыляющимися Яроликой и Ингимаром.

Глава 38

Спустя неделю после взрыва Тинга Люнденвик начал понемногу успокаиваться, однако разговоров и обсуждения это не убавило, а прибавило. Заволновавшиеся жители все чаще обсуждали, что теперь будет, однако бояться перестали и уже совершенно спокойно ходили и по улицам, и нередко прогуливались к оцепленным развалинам бывшего Тинга.

Впрочем власти сделали все, чтобы успокоить людей. Конунг лично выступил несколько раз, в том числе и уведомив граждан Сольгарда об успешно заключенном альянсе с галлами, которому не помешали происки врагов обеих государств. И хотя отдельные недовольные, которые винили галлов в произошедшем остались, их было меньшинство.

Но спокойствие всего населения Сольгарда не было равнозначно спокойствию тех, кто занимался этим делом. Резиденция контрразведки, прозванная "домом на реке", всю неделю бурлила и кипела словно улей. Сотрудники получали выговор за то, что проглядели острожского мага, вели поиск, осуществляли допросы Бьернсона и всех, кого сумели поймать. Однако же острожец держался стойко, нагло и уверенно. А рот открывал лишь для того, чтобы выплеснуть очередной поток ругани и предречь победу Великого Охотника. Дознаватели, привыкшие ко всякому, пропускали лишнее мимо ушей и вновь начинали спрашивать, какую победу по его мнению должен одержать Острог.

В этот день ярл Эриксон и верховный эриль Гудбранд не стали дослушивать допрос до конца. Было видно, что острожец не планирует менять линию поведения.

Они вышли из камеры и не сговариваясь двинулись в сторону длинного коридора с высокими окна, выходящими в сторону реки. Остановившись у одного из них, оба мужчины задумались.

— И как Великий Охотник умудрился выдрессировать таких фанатиков за такой короткий срок, — наконец хмуро обронил ярл.