Господин Кюве путается пальцами в складках шейного платка, безуспешно пытаясь ослабить его узел. Сдавшись, он достаёт из кармана уже обычный платок и промакивает капли пота на висках. Заходить в кабинет для допросов мужчина не торопится.

— Господин Кюве, не задерживайте ни себя, ни меня, — делаю тонкий намёк.

Как ни странно, после моих слов оживает не он, а его подчинённая. Госпожа администратор чуть ли не бегом проносится мимо. Тут и у её начальника находятся душевные силы на подвиг.

Вслед за этой парой в кабинет проходит Поль. Мишель и Пьер остаются караулить возле дверей. Таким образом, я захожу последней. Прежде чем, закрыть дверь, смотрю на Тьерри, который наблюдал со своего места за всем этим концертом. Молодой мужчина изображает бурные, но беззвучные овации. Я польщено склоняю голову.

Будь на месте дежурного Клемен, он обругал бы меня за плагиат.

Обстановка допросной далека от таких понятий, как уют и комфортабельность. Голые стены выкрашены в неопределённый оттенок зелёного и с первого же взгляда навевают тоску. В центре комнаты стоит крепкий дубовый стол. Его столешница сбита из двух досок, и линия стыка выглядит демаркационной полосой, поскольку по одну сторону приготовлены места для служащих Управления, по другую — для гостей Управления.

Из удобств в помещении — мягкая обивка сидений и спинок у стульев. Хотя есть ещё окно, — в конце концов, допросная не в казематах подземных располагается! — рядом с которым установлен маленький стол для секретаря. Самопишущие ручки — это несомненный прогресс, но в написании названий улиц и, главное, имён-фимилий они ошибаются постоянно.

Итак, секретарь на месте, мои «гости» тоже. Частично.

Предполагалось, что господин Кюве займёт один стул, а его помощница — другой, но мужчина разложил на нём своё пальто. С каждой минутой это человек мне нравится всё больше и больше! Единый, полюбуйся на своё дитя!

Тряхнув головой, выгоняю из неё лишние мысли и направляюсь к столу.

Поль каменным изваянием застыл в шаге от одного из стульев, всем своим видом демонстрируя, что не сядет, пока одна из дам вынуждена стоять. Марк мнётся возле своего стола, разрываясь между воспитанием и служебным долгом. Я решительно киваю, давая понять, что в сложившейся ситуации этикетом следует пренебречь.

Полицейский отодвигает для меня стул.

— Благодарю, — произношу, не оборачиваясь, и забираю тоненькую папку, будто по волшебству, возникшую рядом с моим плечом. — Итак! — я раскрываю дело Иржини Мишо на первой странице. Вот и фотография! — Господин Кюве, вам известна эта девушка?