Ответственности они боялись не зря. Хоть харен ничем не показал своей ярости, но его взгляд был способен обратить в лёд. По его приказу хранителей заперли в сокровищнице без возможности выйти наружу до тех пор, пока он не убедится, что пренебрежение обязанностями — их единственная вина. Господина Идария сняли с должности главного хранителя, а данетий Трибан поехал сообщать эту прекрасную весть гава̀рию[1] Добрину, которому теперь предстояло неизвестно где искать новых хранителей.

Ранхаш качнулся с пятки на носок и прокрутил в голове более интересный для него разговор с магом. Очень хотелось потрясти девчонку насчет её прошлого, но он вроде бы пообещал оставить эти секреты за ней. Понять хотя бы, от кого она скрывается. Если использует хаггаресские символы, то логично бы предположить, что от хаги. А может быть, именно от хаггаресов? Её амулеты работают защитой в равной степени от всех рас. Надо всё-таки её потрясти, чтобы понять, с какой стороны ждать удар.

Мужчина потёр глаза и, отвернувшись от окна, направился на выход. Убедившись, что Викана в коридоре уже нет, Ранхаш спокойно дохромал до своей комнаты и тихо прошёл внутрь. Прошёл и замер.

Спальню наполнял яркий, насыщенно горячий запах раскалённой степи. Даже в носу защекотало от пряного аромата трав. Ранхаш подошёл чуть ближе и замер, рассматривая небольшой холмик, укрытый одеялом. Девушка примостилась на самом краешке кровати, казалось, ещё чуть-чуть, и она скатится вниз. На прикроватном коврике, освещённые волчьим светом, стояли толстые шерстяные носки, одолженные, судя по размеру, у самого Давия. Уголки губ Ранхаша дрогнули в едва заметной улыбке, но он всё же смог удержаться от смеха.

Ещё раз взглянув на лицо спящей девушки, мужчина передумал её будить и просто вышел из спальни, направившись к Шидаю. Лекарь всё равно ещё не вернулся — где только Тёмные носят? — так что можно занять его постель.

День был тяжёлым, а дни перед ним — ещё тяжелее, поэтому веки харена начали смыкаться почти сразу, как он забрался под одеяло. Тихий скрип он уловил уже сквозь сон и тут же распахнул глаза и приподнялся на локте.

Знакомый тёмный силуэт лез в окно. Вот же гадёныш!

Ранхаш дождался, когда ночной гость ступит на пол, и тихо, с лёгкой угрозой, спросил:

— Всё ещё не спится, Викан?

Силуэт вздрогнул, замер, а затем досадливо помянул Тёмных.

— Ты плодишься, что ли? — в сердцах прошипел раздосадованный мужчина.

— Мне встать? — слегка светящиеся глаза харена прищурились.

— Спи уж, — милостиво разрешил брат и опять шагнул на подоконник.