Покинув спящего господина, лекарь направился в его спальню, где сейчас сладко почивала девушка. Скинув сапоги, мужчина быстренько нырнул к ней под одеяло и осторожно погрёб тёпленькое худенькое тельце к себе. Майяри недовольно заворочалась, но проснуться не соизволила: снились ей Гава-Ыйские болота и прерывать такой прекрасный сон только из-за наглых рук, облапавших её бёдра, совсем не хотелось.

Викан осторожно заглянул в окно и присмотрелся к тёмным очертаниям постели. Там явно кто-то лежал.

— Да ладно? — с недоверием протянул мужчина. — Неужели наш недотрога пустил малышку в свою постель?

Его порядочный братец с женщинами имел дело исключительно в борделях. Может, по молодости были и другие подвиги, но о том молчал даже дядя Шидай.

С сомнением закусив губы, Викан окинул взглядом оконную раму и нерешительно извлёк из кармана пару отмычек и одну длинную узкую полосу металла, на конце загнутую крюком. Ранхаш как-то пообещал, что снимет с него шкуру, если он посмеет влезть в его спальню. Было это лет десять назад в Жаанидые в доме прадеда, но брат свои обещания обычно не забывал. Хотя вряд ли Шидай и Давий позволят ему освежевать своего родственника, да и обещание то было дано в сердцах, после одной весьма и весьма забавной шутки.

Решившись, Викан просунул между рамой и оконной створкой тончайшую пластину металла и, изогнув её, подцепил крюком затвор. Петли тихо скрипнули, и мужчина бесшумно забрался на подоконник. Ударивший в нос запах сразу подсказал оборотню, что он на верном пути: пахло выгоревшей на солнце травой. На губах возникла предвкушающая улыбка, и Викан крадучись двинулся вперёд. Знала бы Лоэзия, кто спит в постели её жениха!

— Моя малышка, — едва слышно пропел Викан, опускаясь перед кроватью на корточки, — я пришёл к тебе.

Майяри, потревоженная потоком холодного воздуха, недовольно уткнулась носом в одеяло, но не проснулась. Широко улыбающийся мужчина осторожно вытянул угол одеяла из-под её щеки и потянул его вниз. Девушка поёжилась и прикрыла грудь руками, открывая живот, и Викан замер. Улыбка медленно сползла с его лица, а глаза ошарашенно округлились. У его невесты было четыре руки. Ещё одна пара крепких мускулистых рук вырастала из её боков и крепко сжимала девичьи бёдра.

Вдруг за спиной девушки послышался шорох, и над её плечом медленно поднялась всклоченная голова. Слегка светящиеся глаза раздражённо прищурились, и Викан почувствовал холодок внутри.

— Дядя? — едва слышно прошептал он, от всей души надеясь, что это не Шидай.

— Дядя, — разрушил тот его надежды.