— Соберитесь! — приказал Девирн. — Ко мне! Живо!

Его окружили свои, образуя круг спиной к спине, выглядывая опасность по всем кустам. Облако стрел вылетело из-за крон со спины, разя арьергард. Едва Продий среагировал, дав команду рассыпаться, трескучий тянущийся звук донесся и справа. Шум приближался и…

— Деревья! Наз…! — «Назад!» провалилось. Какое «Назад!»? Позади — враг! Проклятые Стабальты! А с флангов и в лоб они валят лес! Видать, намеренно дали войти, позволили углубиться. А потом опрокинули ближайшие к своим укрытиям деревья, загодя подрубив огромную площадь так, чтобы осталась ничтожная опора, ломающаяся от одного толчка.

— Сюда! — рванул Продий в сторону, понимая, что там его наверняка встретят. Им недвусмысленно оставили единственный проход, и конница, безупречно маневренная на открытом пространстве, сейчас захлебнется в лесу. «Приготовились?» — с отчаянием усмехнулся Девирн. Значит, знали об их прибытии! Значит, шпионят! Значит…

А может ли быть так, что не шпионили сами, а использовали их, Молдвиннов и Продия, лазутчиков, чтобы дезориентировать и обмануть? Или все-таки пронюхали?

Чуть подавшись влево, Девирн замер на миг, увидев меж кронами стальные отблески. Отборные части копейщиков.

Девирн натянул поводья, осаживая скакуна: да куда тут метнешься?!

— Милорд?! — раздалось паническое откуда-то сбоку. Продий не разобрал, кто. Требует ответа? Требует решений? А что тут решишь?! У них просто нет выбора. И там, где им не оставили выбора, им не дадут и пройти.

— За мной! — приказал Девирн, подбивая замученного коня и врываясь навстречу отряду копейщиков. За ним последовали не потому, что он позвал, а потому что древесная волна настигала стремительнее молнии. Их гнала не жажда победы, не острая необходимость вырвать жизнь в бою любой ценой, подпитанная решимостью и стойкостью. И бойцов, и коней, прежде всего, гнал страх.

Страх — Девирн знал — не выиграл еще ни одной битвы.

Особенно — из засады.

Продий очнулся в каком-то каменном помещении. Затхлом, сыром, на земле. Темница? Темница, кивнул он сам себе. Прислушался к ощущениям: вроде руки и ноги целы. Хотя связаны. И крепко! Разумеется. Чуть пошевелил головой и поразился: конечно, немного плывет, и слабость, как после пьянки, но в остальном все в порядке. Хуже некуда: его пленили относительно невредимым, чтобы калечить пытками, вызнавая все, что он обязан был скрыть.

Обязан ли? Пожалуй, — принял Девирн, прикрывая глаза. И тут же, словно в подтверждение размышлений, получил сапогом по почке.

— Не смей делать вид, что еще в отключке, — брезгливо велел какой-то солдат. — Оклемался! — крикнул он, видимо, своим.