Трогает пальцами жизнь.
Что-то ждет ее за дверью?
А ничего так дверь. Не перекошенная, не рассохшаяся, и даже пропитана чем-то, потому как не выглядит сильно от непогод пострадавшей. И приступки чисто выметены, и петли маслицем сочатся. Здесь точно живут те, кто в будущее смотрит. Хоть вприщур исподлобья, но вперед.
Оля глядела в глаза старика, вышедшего на зов, и не видела в них особого страха, только настороженность. А голос:
– Что угодно госпоже? – не был угодливым и был знакомым. Это он! Этот, этот старик предрек, что вода быстро не вернется. Олю чуть попустило – голова у деда на месте и совесть не всю нищетой сожрало. Не промолчал ведь. Предупредил. И ее, Ольгу, от шапкозакидательского настроения уберег, и хуторянам, пусть отдаленную, но надежду дал. А люди эти ой как нуждаются в надежде.
Пусть там у колодца они и были дрожащей биомассой, но это там, перед двумя, а может, и тремя магами в черном. Про то, что форма у наездников черная, это всем известно, а они – знамо дело – все маги. И лица за мороком прячут. Хуторянам сие известно и Ольга это понимала. А сама она? Какова она в их глазах? Странная, седая, в изрядных летах, но явно нестарая, командует, как будто право имеет. Жуть жуткая, небывалая. Ольга людишек и вовсе в ступор ввела. На волосы короткие глянешь – и тут же рука рвется сотворить знак, шельму отвращающий.
А старик все ждал ответа…
– Поговорить хочу, старче. Расспросить. Пригласишь в дом?
Хозяин медленно отступил. Может давал понять, что не пустил бы, да куда денешься – подневольные они. А может, неверные от старости ноги, подводили. Оля опять отогнала приступ жалости, вспомнив отца – тот тоже старел мучительно. Живейший разум и никакой силы в теле, не говоря уж про резвость.
У ноги заворчала Тыря. Оля, вот же ж, и про нее забыла и про поводок на запястье намотанный. Пришлось делать вид, что она по три раза на неделе в чужие дома незваной вламывается, да еще и с огромной собакой.
– Мир вашему дому, – поздоровалась Оля, используя универсальную, на ее взгляд, формулу и ругала себя маленьким язычком – в гости и без гостинца! А все мужики – задергали, поторапливая, голову задурили, хоть что-то обдумать не дали. Как долбанула бы Тырькиным фрисби по башкам аристокрацким!
– И тебе без бед, госпожа, – донеслось от окна. Женщина поднялась из-за непонятного приспособления – валик в руку толщиной, прорези на нем. Из каждой прорези нить на гладенький цилиндрик-чурбачок намотана. Эти своеобразные коклюшки еще колыхались – мастерица только что отвлеклась на гостью.Такого рукоделия Ольга еще не видела. Потом заинтересованно оглянулась – циновки?