Я покинула хранилище так же незаметно, как вошла в него.

Увидев возникший из воздуха золотой слиток, Маэль вздрогнул.

– А ты быстро.

Я ослабила завязки на подбородке и не без труда сняла шапку-невидимку – казалось, та и правда присосалась к голове.

– Мне помешали. Поверь, я чуть не умерла от страха. Почему нельзя было просто сказать мне номер ячейки? Тогда я бы успела до их прихода.

– До их прихода? – переспросил Маэль и озадаченно уставился на меня.

Я рассказала ему о произошедшем.

– Мне очень жаль, что так получилось. Какая же ты крутая! Спасибо тебе, нимфочка, – сказал Маэль. Казалось, он испытывал невероятное облегчение.

Я вернула ему шапку-невидимку и поинтересовалась:

– Что теперь?

– А теперь ты положишь слиток в шкатулку, возьмешь Эванджелину и спрячется в безопасном месте, – Маэль попытался говорить спокойно, но его голос подрагивал от напряжения. Нагнувшись, он поднял с пола рюкзак, достал из него шкатулку и осторожно откинул крышку. – Давай.

Я бросила слиток в шкатулку, и тот исчез в ее бездонной глубине.

– Прячься, – прошептал Маэль и закрыл крышку.

Я торопливо спряталась за уступом на стене и положила рядом Эванджелину, закутанную в плед. Так она будет в безопасности, если мне придется прийти на помощь Маэлю.

Маэль осторожно поставил шкатулку посреди помещения.

Его била дрожь.

Поначалу ничего не происходило. Маэль оглянулся на меня, молча приказывая оставаться в укрытии.

В следующее мгновение по шкатулке поползли мелкие трещины, их становилось все больше и больше, а потом шкатулка рассыпалась горсткой праха. Маэль, с испуганным видом наблюдавший за происходящим, упал на колени и уставился на то, что несколько секунд назад было шкатулкой. Он столько лет собирал золото… и вот чем все обернулось?! Я хотела было броситься к Маэлю и обнять его… но тут прах исчез, и на его месте появилась каменная статуя, которая выросла из земли, словно цветок. Она тоже стала покрываться трещинами. Потом, откуда ни возьмись, налетел порыв ветра, он сдул каменную крошку, и перед глазами предстало золото. В свете прожекторов статуя блестела так, словно ее только что отполировали.

– Вот это да, – пробормотала я, уставившись на Агаду. Какая она красивая! Но ничего не происходило. Агада оставалась статуей.

Маэль тихо выругался. Я направилась к нему, рассудив, что статуя ничего мне не сделает.