Полное раскрытие его потенциала… что это будет в итоге? С его моральными нормами, с его нравом и характером? Хотя ей начинало казаться, что Энакин прошёл этап ломания старых норм и теперь заново формирует своё виденье мира. Да и она многое пересмотрела в своих взглядах на стоящие проблемы. Теперь осталось придумать, как можно извлечь максимальную пользу из того, что она уже наворотила.

Ей нужно поговорить с Бейлом наедине. Она делала ставку на расчётливость и дальновидность алдераанина, который пока удерживает властолюбивую Мон от глупостей и потихоньку набирает вес в Сенате. Бейл Органа реалист, понимающий, чем сейчас могут обернуться военные действия, на которых так настаивает Мотма. Личная переписка с представительницей Чадрилы, похоже, только усугубила положение. Мон напрочь отказывалась рассмотреть какие-либо варианты, кроме непосредственного силового переворота, но при наличии флота и Дарта Вейдера это было невозможно. Даже при объединении всех сил, имеющихся в распоряжении лидеров восстания и тех, кто может к ним присоединиться, они не выстоят и в первом же бою с тем новым флотом и армией, которую может собрать Лорд при первом же приказе Императора.

Ряды её врагов прибывают, нехотя отметила Амидала, расшифровывая последние письма от почти что экс-союзницы. Но она не позволит агрессивной фанатичке столкнуть её с только-только обретенной опоры. Мон была первоклассным политиком, но она сильно уступала Падме в одном: на кону у набу была семья, а у чадрилианки – только её политические взгляды.

Леди Вейдер отложила документы и присела на пол рядом с кроватью, на которой по диагонали спал любимый. Запёкшиеся губы, горячее дыхание, по коже бегали мурашки, похоже, опять знобило. Она дополнительно укрыла одеялом и стала любовно перебирать его локоны, обдумывая дальнейший план действий. Наверняка она знала только то, что ни Йода, ни Император не должны быть по эту сторону Силы, и то, что для достижения этой цели ей нужны будут Кеноби с Органой. Их желание и мнение не интересовали супругу ситха.

* * *

Энакин настоял, чтобы повязку сняли на третий же день. Точнее, поругался сначала с женой, потом с врачом (дроида он попросту сломал), а затем варварски сам содрал ненавистную повязку. Чтобы не ухудшать накаленных отношений дома, решил ещё день провести под присмотром жены. После «снятия» повязки Падме грозилась выселить его в лазарет, перевести на общекорабельное питание, а самое главное – перестать периодически гладить зудящую спину. Но если его палата в лазарете была на ремонте после отказа в его «просьбе», высший состав кормили не так уж и плохо, и к тому же аппетита у него совсем не было, то вот отказаться от нежного поглаживания спины он не мог, поэтому, отложив все вопросы, которые не получалось решить на удалении, он бродил по комнатам квартиры, стараясь быть послушным больным. Падме это ни капельки не одобряла, потому что именно ей приходилось видеть открытую рану на любимой спине, и к тому же Энакин, которому было очень скучно, бесцеремонно заходил в её кабинет и стоял над душой, пока она разбирала завалы ежедневной почты.