И в этот раз форы не будет…

Джеймс

— Ммм… А клошар оказался умнее, чем я думала, — тихо усмехнулась девчонка, даже не взглянув на вошедших в дом.

Как она узнала, что Лоран испугался и решил отправиться в сторону второго клана? Ни на Калленов, ни на нас с Викторией увлеченная пара не смотрела. Неужели по запаху?

Белла и Эдвард играли в четыре руки на рояле — абсолютно спокойные и довольные.

— Эмметт, Элис, Джаспер, — мурлыканье Беллы было похоже на кошачье. — Поздравляю с победой.

То есть она даже знала, как поделилась команда Калленов в её отсутствие? И знала, чем закончится игра… Мои красные глаза встретились с карими, и девушка улыбнулась и кивнула, подтверждая мои худшие догадки.

— Ты хочешь стать одним из Вольтури, — спокойно сказала девушка, и я почувствовал на себе ошарашенный взгляд Виктории.

— Но твоя спутница тебя не поддержит в этом стремлении, — Белла улыбнулась ей так, что вампирша отступила на шаг назад. Гнетущая атмосфера начала давить на мои инстинкты, хотя странная девушка вроде не проявляла агрессии.

Сжав руку Виктории, я спокойно посмотрел на лицо, которое больше походило на маску приятной девушки, будто эти уютные стены делали её спокойной и кроткой, как львицу сытный ужин:

— Уверен, что смогу её переубедить.

Виктория просто не понимала, сколько возможностей открывает перед тобой такое положение. Вольтури богаты. Сильны. Их не смеют преследовать. Они сами себе закон.

Белла улыбнулась, и я понял, что Виктория лишь один из предлогов отказа:

— Ты не пройдешь отбор, ищейка. У нас уже есть Дмитрий. Он берет след не по запаху, а по отпечатку ауры. Пойми, запах можно изменить, след запутать, а Дмитрий идет по прямой наводке до самого конца, не сворачивая… У него не случается осечек и ошибок.

Я с ненавистью посмотрел на Элис. Моё первое и последнее поражение. Эта Белла уже знала о моём промахе? Наверняка…

— Но не расстраивайся, ты сейчас видишь лишь плюсы нашего клана, но ради тебя и твоей испуганной женщины, я скажу правду. Служба у Вольтури не только честь, но и настоящая работа. Иногда грязная, — её руки запутались в бронзовых кудрях мальчишки, который влюбленно засиял от её улыбки, но когда взгляд её вернулся к нам, я увидел в почти старых глазах вековую усталость. — Я вижу, что ты вольный художник, тебе нравится азарт охоты, однако у нас ты его не найдёшь. Мы редко находим нужных нам одарённых, ещё реже нам приходится прилагать большие усилия, чтобы их завербовать. После войн севера и юга почти не случаются конфликты, где рискуют создавать армию новорождённых. Бессмертных детей тоже не создают. Редкий вампир сойдёт с ума настолько, чтобы выдать нас перед человеком, но даже, когда такое встречается… — её лицо озарилось искренней улыбкой, но я бы назвал её садистской. — Это исключительно моя работа, и я не позволю кому бы то ни было отбирать у меня эту забаву.