— Ити, глупенькая… Зачем ты так поступила?! Осана мертва, так зачем…

      Мальчик прижался к груди смертной и тихо заплакал, чувствуя, как неровно дышит его близкий человек. Всё тело извивалось и билось в конвульсиях, сознание улетало, унося с собой частичку жизни и памяти. Мальчик боялся, что вот-вот потеряет Миями, и именно это сподвигло его к действиям. В серых глазах промелькнул огонь, разъедающий все нравственные принципы и нормы дозволенного… Злость взяла вверх над разумом и уничтожила все преграды для побега, превратив стёкла в пыль, а вампиров в кровавое месиво. Юноша, сам не помня каким образом, вынес Ити из особняка и скрылся где-то в Сангвинеме, поглощённый желанием убить Пелира. Мальчик, казалось, никогда столько не убивал, как сегодня, обрушившись на столицу словно кровавый дождь…

₰₰₰

Моя боль — это только моя боль. Она никогда и никого не интересовала, так всегда было и так всегда будет. Она останется только со мной.

      Сплетни — гадкая всеразрушающая штука, которая иногда может оказаться оглушительной правдой, но от этого не становиться легче. Весь особняк переполошился от новостей, пришедших из Сангвинема, и Эрестер уже знала о том, что её счастью пришёл конец и нужно было прощаться с Кроули как можно скорее. Она расскажет ему правду и уйдет из его жизни так же внезапно, как и пришла… Девушка, нервничая, искусала сухие губы до крови и надеялась, что он ничего ещё не знает, что у неё есть хоть крошечный шанс рассказать всё самой. Заплаканное лицо сейчас выглядело просто ужасно, а руки, перепачканные в крови и земле, так и не удалось до конца отмыть. Весь внутренний мир Вайлет пошатнулся и начал разрушаться, причиняя юной особе боль.

      Голубые глаза потускнели, в них не было живого огонька или даже намёка на радость или страх, лишь обречённость. Военная надела чёрное незамысловатое платье по колено с белым воротничком, оно как раз подходило под её угнетённое состояние души. Прислуга за дверьми прекратила громко разговаривать, а перешла на уважительный тон — господин вернулся. Сердце кольнуло в груди, а дыхание стало тихим. Вай затаилась, пыталась расслышать всё, что скажет её любимый…

— Все вон, — ледяной, властный, до удушения яростный тон сразу расставил все точки над «i».

      Эрестер даже с места не сдвинулась, так же продолжала стоять посреди гостиной, словно потерянный ребёнок. Она уже испытывала это чувство в детстве, но теперь оно её не пугало, лишь расстраивало. Девушка не хотела такого финала для своей «сказки», нет, она мечтала умереть на его руках, понятой, до безумия любимой и прощённой. В итоге горничная потеряла всё: и друга, и любовь… Эрестер вспомнила, как долго решала, что же делать с трупом: утопить, сжечь, закопать? В итоге остановилась на последнем варианте, потому что не могла поступить иначе. Он не должен был умирать… Только не так и не от её рук! Всё могло сложиться иначе. Его смерть оказалась бессмысленной, а этот факт сжигал девушку изнутри, подливал масла в огонь, чтобы мучения казались невыносимыми и длились целую вечность.