Голос прозвучал так формально, что Кьяре на мгновение показалось, что это кто-то другой, но массивность силуэта не вызывала сомнений.

— Арум, можно с тобой поговорить? — спросила она.

— Что тебе нужно?

— Хотела перед тобой извиниться, — вздохнула девушка.

Драконид замолчал на какое-то время:

— Узнала, да?

Тифлингесса грустно кивнула.

— Я злюсь на себя за свое бессилие, — с горечью проговорил он. — На Темпуса за его бездействие. На Эридана за то, что втравил нас в это.

Кьяра подошла ближе и хотела было обнять драконида, но тот быстро отстранился:

— Не нужно. Когда ты боевой жрец, ты готов умереть. Страшно только, что смерть была такой неминуемой и не на поле боя.

— Можно спросить, а почему Темпус, а не ваши боги драконорожденных? — немного помолчав, спросила тифлингесса.

— Темпус говорил со мной с самого детства, — в голосе его скользнули теплые нотки. — Мой брат считал это знаком великой судьбы. Поэтому он сделал все возможное, чтобы мы в итоге стали жрецами.

Теплые нотки пропали, сменившись горечью:

— Но теперь бог молчит. Моего брата нет, и я боюсь. Аурил напугала меня так, что мне снятся кошмары.

— Мне тоже снятся, — пожаловалась девушка. — Про то, как вернулась на родину, и меня там пытают, а я ничего не могу сделать.

— Никогда не встречал такого зла, — сокрушенно вздохнул жрец. — И я служу ей…

— В первую очередь ты служишь Эридану, — поправила его Кьяра. — Он тоже себя винит.

— А кому служит Эридан? Он служит чистому злу, — он вновь сокрушенно вздохнул. — Мы были слепы в своей гордыне и жажде подвигов. Мы понимали, что делаем, но не глубоко. Нам было все равно. А теперь я в ужасе. Я увидел ее, и не понимаю, как можно служить такому злу.

Он помолчал немного, а затем проговорил чуть мягче:

— Но все равно… Хочу возненавидеть Эридана и не могу. Он не ее рыцарь, как мне думалось раньше. Она издевается над ним с особым изощрением.