— Мы всегда можем призвать Королеву и спросить у нее, — сказала Кьяра. — Ты думаешь, она стала бы просто так отправлять меня присматривать за ним? Меня, Кьяру Драгхорн, ту, которая отправила Тиамат назад в Преисподнюю?

Перспектива вызвать Королеву явно не прельщала Дримана, он зарычал, продолжая резать кожу эльфа.

— Призови… Королеву… — проговорил Эйлевар сквозь гримасу боли, — мне есть, что ей сказать… Заодно спроси… зачем ей все это было.

Тифлингесса приступила к ритуалу призыва.

— Что? Нет! — воскликнул Дриман, отшатнувшись от пленника.

Его когти сильно резанули по шее эльфа, кровь брызнула пульсирующими толчками, быстро покидая тело. Эридан начал обмякать.

— Вылечи его! — крикнула девушка. — А потом, как Королева скажет свое слово…

Она не договорила из-за нового приступа боли.

Дриман, наконец, поддавшись сомнению, обратился к стоящим неподалеку жрецам:

— Эй вы, сосульки Аурил… Не дайте ему сдохнуть.

Одна из жриц сделал шаг вперед, но Присцилла закричала:

— Ты не имеешь права приказывать им!

Нежить схватил выступившую вперед девушку и приставил ей когти к глазам, заставив замереть от ужаса:

— Я могу и вежливо попросить.

Девушка трясущимися руками провела по шее эльфа, пальцы ее окутало сияние, которое закрыло страшную рану. Кровь перестала пульсировать, и Эридан приоткрыл глаза.

Кьяра продолжила ритуал. Ей вспомнился первый призыв Королевы. Здесь не было перекрестка, и монета была только одна, но девушка надеялась на успех.

— Мы еще посмотрим… — в ярости шипела старуха. — Королева не захочет ссориться с Аурил!

Холодный воздух всколыхнулся, как будто кто-то позвонил в огромный ледяной колокол. Тени стали гуще, и Дриман с магами забеспокоились. В тронном зале стремительно потемнело, словно за окнами собралась гроза. Тени живыми змеями скользнули по полу, и жрицы кинулись от них врассыпную. Кьяра, наоборот, не проявляла признаков страха.

В воздухе сформировался темный, подернутый рябью овал, из которого тянуло холодом. Он словно притягивал в себя свет и уничтожал его в своих недрах. Из него тянулись теневые щупальца, трепыхающиеся, словно вынесенные на берег рыбы.

Дриман почтительно склонил голову: