Наконец мистер Кадам сдался и сказал:

— Мне кажется, вам с Реном стоит вернуться сюда вечером. Я почти уверен, что вход в Кишкиндху находится где-то возле этой статуи.

Мы принесли Рену ужин. Отщипывая ему кусочки цыпленка-тандури, которые он бережно брал у меня с ладони, я рассказала своему тигру обо всех постройках, которые мы осмотрели. Мистер Кадам объяснил, что в обычные дни, когда в Хампи не проводится никаких церемоний, комплекс закрывается после заката.

— По ночам здесь ходит охрана, она следит, чтобы на объект не проникли охотники за сокровищами. И это очень правильно, ведь во многом именно благодаря ворам руины сегодня так обезображены разрушениями, — пояснил он. — Грабители ищут золото и драгоценности, которых в Хампи давно нет. Сегодняшние сокровища Хампи — это как раз те храмы и статуи, которые уродует людская алчность.

Мистер Кадам решил подъехать к руинам с другой стороны холма, где не было прямой дороги и, соответственно, не выставлялась строгая охрана.

— Но если там нет дороги, как же мы попадем на развалины? — спросила я, в глубине души боясь услышать ответ.

— Я приобрел джип во многом из-за возможности ездить без дорог, мисс Келси! — Мистер Кадам с воодушевлением потер руки. — Вот увидите, это будет восхитительное приключение.

Я со стоном пробормотала:

— Просто фантастика! Меня уже тошнит.

— Вам придется всю дорогу носить с собой гаду, мисс Келси. Как думаете, справитесь?

— Конечно. Она же совсем не тяжелая!

Мистер Кадам оторвался от своего занятия и с удивлением посмотрел на меня.

— Что значит, не тяжелая? На самом деле она очень даже увесистая. — Он вытащил гаду из багажника, развернул и взял обеими руками, напрягая мышцы, чтобы удержать ее тяжесть.

Я растерянно пробормотала:

— Странно. Я же помню, что она показалась мне очень легкой для своих размеров. — Подойдя к мистеру Кадаму, я взяла у него гаду, и мы оба изумленно захлопали глазами, глядя, как я с легкостью держу ее одной рукой. Мистер Кадам снова взял булаву и попытался поднять ее одной рукой, но даже пошатнулся под тяжестью оружия.

— Для меня она весит не меньше пятидесяти фунтов!

Я снова взяла гаду.

— А для меня от пяти до десяти.

— Поразительно, — восхищенно проговорил он.

Еще не вполне оправившись от изумления, я кивнула и пробормотала: